Куда уводит спираль

Исторический экспонат: модель двойной спирали ДНК, изготовленная Джеймсом Уотсоном и Фрэнсисом Криком в 1953 году.
Источник: экспозиция Лондонского музея науки

У побед всегда есть герой-отец. У поражений же родителей как бы и нет, в лучшем случае говорят о каких-то анонимных «перегибах на местах». Не так давно, в 2003 году, весь мир отметил полвека со дня выхода в свет журнала Nature, в котором было помещено письмо никому тогда не известных Френсиса Крика и Джеймса Уотсона, предложивших модель двуцепочной спирали молекулы наследственности – ДНК. Изображение этой двойной спирали стало с тех пор не просто символическим, оно стало культовым. Скульптуру этой спирали из нержавеющей стали довелось видеть, например, на одной из площадей Пекина. Изобразил ее на одном из своих полотен и Сальвадор Дали┘

Самое удивительное, что изображение цепи ДНК присутствует в первой советской Медицинской энциклопедии под редакцией Н.Семашко в статье В.Энгельгардта, написанной не позднее 1934 года! Присутствовать-то присутствует, но не было тогда сдвоенных цепей, а самое главное, понимания того, что именно ДНК с ее кажущейся «упрощенной», деградированной последовательностью могла представлять собой вещество гена.

Мышление биологов, и генетиков в частности, было аналоговым, поскольку они отталкивались от сложных «коллоидных» белков, которые были неизмеримо сложнее монотонных цепей нуклеиновых кислот с их повторяющимися азотистыми основаниями – А, Г, Т и Ц. Думается, что лишь после войны с ее бесконечными радиопереговорами и перехватами возникла идея «оцифровки» не только информационных, но и биологических посланий-месседжей. Недаром ближайшего родственника ДНК, молекулу информационной РНК (рибонуклеиновой кислоты), на Западе называют «мессенджер» (messenger) – от того же слова, что и мессия.

Макс Планк говорил, что новые идеи не побеждают, просто вымирают носители старых. Этот, в общем-то, пессимистический взгляд на ход научного прогресса лишний раз подтвердился на примере восприятия научным сообществом дээнковой природы гена: чуть ли не до конца 60-х годов прошлого века ведущие биохимики твердо стояли на том, что ДНК с этой ролью не справится.

Справедливости ради по отношению к отцам-основателям современной биологии можно указать на историю открытия так называемой РНК-интерференции, то есть коротких молекул РНК, которые могут «пожирать» гигантские информационные РНК (не акула заглатывает мелкоту, а совсем наоборот). А ведь это открытие, за которое дали Нобелевскую премию 2006 года, могло быть сделано на два десятилетия раньше, если бы умы биологов не были зашорены мыслями о невозможности этого процесса в клетках.

Недавно Джеймс Уотсон в одном из интервью сказал, что надеется в ближайшем будущем на открытие генов, состояние которых определяет развитие умственных способностей у человека. Это один из последних бастионов защитников «невсепроникающей» способности ДНК определять ход нашей жизни. Они не хотят признавать наличие уже известных генов, контролирующих размер нашего мозга и его нейронную организацию, гена речи и многих других.

Мало того, мне самому приходилось оказываться в ситуации, когда я, представив описание десятка генов, нарушения-мутации которых ведут к дислексии, аутизму и иным нарушениям умственных способностей у детей, был обвинен в том, что это евгеника. Причем в этот термин был вложен самый негативный оттенок. Мне много приходилось писать об евгенике и ее современном состоянии, поэтому я понял, что «ловить» мне просто нечего.

Сразу вспомнились слова Трофима Лысенко о том, что «у нас люди не рождаются, а становятся», а также неудачную попытку известного американского генетика Меллера, работавшего у нас по приглашению Николая Вавилова, представить свою книгу по евгенике Сталину – еле ноги после этого унес из Союза!