Отечественную науку поднимут грантами

Президент Владимир Путин и его помощник Андрей Фурсенко оптимизируют финансирование российской науки.
Фото РИА Новости

Сметную систему финансирования российской науки заменят грантами, выделяемыми под конкретные научные проекты. Тем самым должны быть устранены бюрократические барьеры, которые мешают ученым делать открытия мирового уровня. Впрочем, эти перемены в научном сообществе воспринимаются неоднозначно. Скептики считают, что ставка на исследовательские университеты может себя и не оправдать. Да и Российская академия наук (РАН), лишенная достаточного финансирования, с этой миссией не справится.

Вчера президент Владимир Путин провел первое заседание Совета при президенте РФ по науке и образованию. Обсуждались вопросы финансирования отечественной науки, в частности совершенствования грантовой системы поддержки научных проектов, бюджетного финансирования исследований и разработок в рамках государственного задания, использование фондов целевого капитала, а также законодательного обеспечения новых механизмов финансирования науки.

Путин пообещал, что к 2018 году государственные научные фонды будут получать до 25 млрд. руб. в год. За счет этого рассчитывают существенно увеличить ресурсное наполнение этих структур. По словам президента, этот вопрос уже обсуждался с Минфином. Однако обязательным условием эффективного использования бюджетных средств выступает модернизация грантовой политики, которую необходимо сориентировать на поддержку среднесрочных научных исследований и крупных проектов «полного цикла». Приоритет тем направлениям, которые способны дать результаты мирового уровня.

Президент считает возможным создание новых грантовых структур, поскольку существующие форматы краткосрочных грантов не позволяют полноценно поддерживать все проекты. «По сути, средства гранта являются лишь добавкой к базовому окладу исследователей и аспирантов. На них можно принять участие в научной конференции, закупить кое-какое оборудование, но осуществить крупный проект с начала и до конца, достичь значимых научных результатов практически невозможно», – констатировал Путин.

С его оценками трудно не согласиться. Успехи отечественной науки последних десятилетий выглядят более чем скромно. Что не удивительно – если взять финансирование науки в мире за 100%, то на Россию приходится около 2%. Путин ставит задачу к 2015 году увеличить финансирование российской науки до 1,8% от ВВП, но это – дело будущего. Еще один нюанс: в развитых странах соотношение между финансированием науки из госбюджета и финансированием по линии частного капитала составляет примерно 30% к 70%. У нас же ситуация прямо противоположная. При этом до 80% бюджета РАН составляет оплата труда, в итоге собственно на научные исследования остается совсем немного денег.

Бюджетные средства на научные исследования и разработки в России выделяются через систему госконтрактов, характеризующуюся высокой забюрократизированностью. Считается, что единственной возможной альтернативой, позволяющей устранить административные барьеры, являются гранты. При этом едва ли не единственные источники грантовых (субсидиарных) средств, распределяемых на конкурсной основе, для российских ученых – Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ) и Российский гуманитарный научный фонд (РГНФ). Однако и здесь есть свои ограничения. В частности, ученые констатируют, что грант научной школы составляет на сегодня около 0,5 млн. руб. в год, а это раз в 20 ниже суммы, требующейся для проведения полноценных исследований.

«Гранты являются распространенным инструментом государственной поддержки. Мировая практика, однако, показывает, что гранты не всегда помогают именно молодым ученым. Как правило, государство поддерживает крупные научные центры или выделяет средства на создание научных кластеров», – говорит научный сотрудник кафедры публичного права Университета имени Гумбольдта Илья Левин. В качестве примера он привел Германию, где огромные средства выделяются на поддержку 76 научных кластеров, в том числе на исследования в области точных наук. Формируя систему господдержки молодых ученых, стоит особое внимание уделять формированию инструментов индивидуальной поддержки молодых кадров. В госфинансировании нуждаются школы молодых ученых, необходимо оплачивать их участие в научных конференциях, проведение «полевых» исследований, отметил Левин.

У директора Института экономики РАН Руслана Гринберга свой, во многом критический, взгляд на проблему. По его мнению, переход от сметной системы финансирования науки к грантам происходит неоправданно быстро. Причина – желание руководства страны видеть ускоренную отдачу от вложений в научные исследования. Ставка на гранты, основными получателями которых являются исследовательские университеты, считает Гринберг, себя не оправдывает. «Научные достижения в России становятся очень редким явлением. Исследовательские университеты, которым сегодня достается пять шестых объемов госфинансирования науки, не обладают должным опытом. РАН – это единственная структура, способная создавать реальные научные достижения, но не обладающая ресурсами. Главная беда – кадры. Не может младший научный сотрудник начинать свою деятельность в Академии наук с зарплатой в 10 тысяч рублей», – убежден ученый.

Заместитель заведующего кафедры финансового права НИУ ВШЭ Татьяна Трошкина одной из основных проблем грантовой системы назвала излишнюю бюрократизацию с одной стороны, с другой сложность выбора правильной темы молодыми учеными. РГНФ и РФФИ, распределяя гранты, задают лишь общие направления, не конкретизируя тематику. "Очень часто молодые ученые по неопытности берут изначально неподъемную тему или не проходную. Это проблема в первую очередь методологическая. Считаем. что если перед грантополучателем будут сформулированы конкретные исследовательские задачи это поможет получить лучшие результаты и повысит эффективность проектов", - заявила Трошкина. Кроме того, налицо недостаточная кооперация между самими учеными, даже в случаях получения ими коллективных грантов. Это бывает коллектив ученых одного направления (либо юристы. либо экономисты и т.п.). Для практического применения и рационального расходования бюджетных средств было бы логично выстраивать междисциплинарные связи, сказала эксперт. Усугубляется положение тем, что молодой ученый определяется возрастным критерием, а не стажем в науке. Ему 36 лет и он больше уже не можете претендовать на грант "молодого исследователя", несмотря на то, что недавно пришел из практики в науку, таким образом снижается эффективность притока кадров в науку. "Нужно применять более гибкие подходы. так например использовать "возраст в науке", - убеждена Трошкина.