Доктринальная неопределенность

Секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев заявил на прошлой неделе в Новосибирске, что в новую военную доктрину России предполагается внести «некоторые изменения оснований применения ядерного и иного оружия». Какие именно изменения, он не сообщил. Только добавил, что «с точки зрения, допустим, возможности нанесения ударов превентивных или ядерных, мы тоже сформулируем предложения. Они будут несколько отличаться от тех, что были раньше». И опять никаких подробностей. Лишь замечание, что главный оборонный документ страны по сути новым... не является, а базируется на положениях, которые были в предыдущей доктрине. «Мы хотим ее, эту военную доктрину, сделать открытой, чтобы у нас и за рубежом знали о том, что мы разработали и как хотим работать. Мы поставили цели и поставим цели, как эти цели реализовать┘». Потом в интервью одной газете добавил, что «в критических для национальной безопасности ситуациях не исключается нанесение в том числе упреждающего (превентивного) ядерного удара по агрессору».

Как понять эти слова – не ясно. Не случайно, в западных СМИ уже окрестили военную доктрину России «агрессивной». И это при том, что саму доктрину практически еще никто не видел. Правда, заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных сил генерал-полковник Анатолий Наговицын сказал, что в ней будет закрытая (секретная) часть. Это настораживает людей еще больше. Неопределенность и загадочность, которую напускают на себя официальные лица страны при упоминании о столь важном государственном документе, выходит для всех нас боком. Еще хуже отдельные утечки о его содержании. Вырванные из контекста самой доктрины.

Накануне своего новосибирского заявления тот же Николай Патрушев говорил, что проект доктрины будет передан президенту на утверждение до конца 2009 года. А тот документ, что принят в 2000 году, «оставляет за собой право на применение ядерного оружия в ответ на использование против нее (то есть против России – НВО») и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового уничтожения, а также в ответ на крупномасштабную агрессию с применением обычного оружия в критических для национальной безопасности Российской Федерации ситуациях».

«Российская Федерация не применит ядерного оружия против государств – участников Договора о нераспространении ядерного оружия, не обладающих ядерным оружием, кроме как в случае нападения на Российскую Федерацию, Вооруженные Силы Российской Федерации или другие войска, ее союзников или на государство, с которым она имеет обязательства в отношении безопасности, осуществляемого или поддерживаемого таким государством, не обладающим ядерным оружием, совместно или при наличии союзнических обязательств с государством, обладающим ядерным оружием», – говорится в том документе. При этом Россия исходит из необходимости обладать ядерным потенциалом, способным гарантированно обеспечить нанесение заданного ущерба любому агрессору (государству либо коалиции государств) в любых условиях, а ядерное оружие рассматривается как фактор сдерживания агрессии, обеспечения военной безопасности России и ее союзников, поддержания международной стабильности и мира, говорится в доктрине. Как изменится ее содержание в новом документе, остается загадкой.

По мнению президента Академии геополитических проблем генерал-полковника Леонида Ивашова, РФ не следует «бряцать» ядерным оружием, особенно в условиях, когда ее собственный ядерный потенциал стремительно сокращается, а в других странах, наоборот, наращивается. «Применение ядерного оружия во всех прошлых доктринах было вынужденной мерой оборонительного характера, – говорит Ивашов. – И единственным основанием для этого могло быть только нападение врага – зафиксированные пуски ракет или вылет боевой авиации. О каком превентивном ударе может идти речь, не совсем понятно». По словам генерала, ни при каких обстоятельствах основанием для применения ядерных ракет не могут быть данные разведки, какой бы совершенной и точной она ни была.

В то же время главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений генерал-майор Владимир Дворкин, которого представители Совбеза уже ознакомили с проектом новой доктрины, не нашел в нем значительных перемен. «В том тексте, который видел я, ничего принципиально нового в плане применения ядерного оружия нет», – сказал он.

По всему получается, что принципиальных корректировок в пункте о возможности применения РФ ядерного оружия в новой доктрине, видимо, действительно нет. А о некоторых изменениях в этом вопросе говорится лишь для того, чтобы по привычке выдать желаемое за действительное: мол, «мы тоже меняемся, как и весь остальной мир».