Жданов и госпожа Бовари

Виктор Ерофеев. Хороший Сталин: Роман. - М.: Зебра Е, 2004, 384 с.

К сожалению, перед нами и впрямь роман. Во всяком случае, без "художки", без fiction не обошлось. Что, безусловно, огорчает, ибо как раз нехудожественную часть читать более всего интересно.

Виктор Ерофеев написал свою биографию, мемуары об отце, воспоминания о детстве и об истории с альманахом "МетрОполь". Часто его заносит в отвлеченную эссеистику, но к ней мы уже привыкли. А вот беллетристика откровенно мешает. Не столько мешают мат и порнография (пардон, откровенные сцены), сколько мешает их неуместность. В другом контексте - ради бога. Сугубая проза Виктора Ерофеева не всем нравится, но она хорошо сделана, там гениталии и прочие интересные места - не раздражают. Меня, во всяком случае, не раздражают.

А тут как-то не срастается одно с другим. Головоломка занимательна, а слово "вечность" никак не получается. Создается ощущение, что автор писал то трезвый, то пьяный, то с похмелья. Нет цельности. Катарсиса нет.

Хотя на самом деле катарсис есть. Книжка написана довольно расслабленно (если отвлечься от некоторых блестящих и остроумных рассуждений, не обращать внимание на порнуху), спокойно - типичная мемуарная проза. Читаешь про его счастливое номенклатурное детство - завидуешь и ненавидишь. Читаешь про давно прошедшее и советское - плакать хочется. Все нормально и естественно. Но в конце, когда речь идет о "МетрОполе", там уже начинается настоящее.

Напомню. Группа советских писателей (в том числе Искандер, Высоцкий, Ахмадулина, Битов, Фридрих Горенштейн, которого автор почему-то называет Генрихом, хотя Генрихом звали Сапгира, тоже участника) выпустила в 1979 году неподцензурный альманах. Год 1979-й. Большевики лютуют. Каждому, разумеется, досталось. Евгения Попова и Виктора Ерофеева исключают из Союза писателей, Липкин и Лиснянская сами уходят. Но советская власть знает, куда побольнее ударить. Отец Ерофеева - известный дипломат, лицо более чем официальное. То, что он любит Сталина, Молотова, Жданова (единственного члена Политбюро, который мог твердо сказать, что Бальзак не писал роман "Госпожа Бовари") - как хороших своих начальников, - дело на самом деле десятое. Просто весь мир его рушится, карьера и здоровье. А чекисты ведь профессионалы в своей области. Пусть, говорят, сладкими голосами, напишет покаянное письмо - тогда, может, и простим.

Положение безвыходное. Молодой писатель Виктор Ерофеев действительно убил отца. Политически. "Наконец он сказал:

- В нашей семье уже есть один труп. Это я.

Я молчал, вглядываясь в него и пытаясь понять, куда он клонит. Он машинально складывал и расправлял матерчатую салфетку.

- Если ты напишешь письмо, - добавил отец, - в семье будет два трупа".

И все уходит на второй план. Сталин, шестидесятники, послы и шпионы: "Я знаю: мой папа - хороший Сталин. Любая семья - коммунистическая ячейка. Отец - хозяин, он - любит, он - ненавидит. Сталин держал всех русских за детей, они и есть дети". Конечно, дети. Права детей нынче в моде. Имперское тоже. Выбор за нами.