Марина Гайкович Французский ансамбль Les Arts Florissants выступил в рамках филармонического абонемента «Музыкальный триумф», и эти гастроли были одним из самых впечатляющих проектов перекрестного Года Россия–Франция.
Впрочем, безоговорочный успех Les Arts Florissants в Европе – и мире – длится уже как минимум два десятилетия, сам же ансамбль существует с 1979 года. Его основал клавесинист и дирижер Уильям Кристи – американец, выпускник Гарварда и Йеля. В 20 с небольшим он покинул родину и переехал в Европу – во Францию, где и получил гражданство. После признания его заслуг, конечно (к ним относятся почетные премии и звания). Навсегда влюбленный в раннюю оперу и вообще европейское искусство XVII–XVIII веков, он и свою жизнь подчинил его законам – возродил из руин дом XVII века, который позже признали историческим памятником, и разбил вокруг него сад – в исторических традициях, разумеется. Но главное, конечно, не это. Главное – то, что Кристи, как одержимый, погрузился в библиотеки и архивы в поисках музыкальных партитур. И основал ансамбль, чтобы вдохнуть в эти партитуры жизнь. Люлли, Рамо, Монтеверди, Гендель, Перселл, Шарпантье (кстати, Les Arts Florissants, или «Цветущие искусства», – название его оперы), Моцарт стали героями Кристи и его ансамбля. Для российских гастролей музыканты выбрали две небольшие оперы – «Актеона» Шарпантье (правильнее ее называть не опера, а пастораль – так тогда определяли жанр небольших музыкальных дивертисментов) и «Дидону и Энея» Перселла.
С первых нот звучание ансамбля кажется идеальным – стройным, сбалансированным и благородным, – даже больше чем это позволяют несовершенный строй и конструкция аутентичных инструментов. Но еще больше удивил хор: он, наконец, заставил поверить, что в Зале имени Чайковского свершилось акустическое чудо. Или в то, что хорошие музыканты способны озвучить любое пространство. Вокальный ансамбль добился фантастического звучания – объемного и одновременно прозрачного, так, что можно было расслышать каждый голос.
Сюжеты обеих опер пересекаются – в «Дидоне» вспоминают символическую историю Актеона. Он, охотясь в лесу, был увлечен картиной купания нимф и не остался незамеченным: в наказание Диана превратила Актеона в оленя, и его разодрали собственные собаки. Кровавая драма словно переносится у артистов из отстраненной мифологической сцены на романтический уровень: Диана (Кэтрин Уотсон), до того провозглашавшая бессилие и бесполезность любви, с таким человеческим чувством сострадания и даже влюбленности совершает ритуал превращения, что в предыдущие заявления верится с трудом. В свою очередь, Дидона в исполнении Сони Йончевой не уступает по силе романтическим героиням, оперируя уже не канонами изображения аффекта, а его полноценным проживанием, что, впрочем, нисколько не лишает это исполнение действенной силы – овации длились минут пятнадцать.
