Михаил Сергеев
Глава Минэкономразвития Максим Решетников готов утверждать стратегии развития субъектов РФ. Фото с сайта www.economy.gov.ru
Для российской экономики наступает новая созидательная эпоха – время освоения собственной страны с большими инвестициями в инфраструктуру и развитие, уверяют в Кремле. Если это действительно так, то потребуется и новый взгляд на стратегию территориального развития страны, а также методы привлечения инвестиций. Действующие же правительственные инструкции фактически навязывают регионам искусственную конкуренцию между собой без согласования их целей развития с общими целями страны. В результате между субъектами начинается гонка налоговых льгот для бизнеса. Или появляются планы размещения в субъекте РФ иностранных сборочных цехов, которые ведут к закрытию промышленных предприятий в других регионах страны. Тем самым властями создается опасная почва для регионального сепаратизма, считают некоторые российские экономисты.
«Для российской экономики наступил созидательный период, я бы даже сказал – созидательная эпоха. Начинается время освоения собственной страны. Это означает большие инвестиции в инфраструктуру, ее развитие и туризм», – говорит помощник президента РФ Максим Орешкин. Но появится ли стратегический план освоения и развития страны с учетом территориальных особенностей регионов? Или региональные власти будут договариваться с инвесторами более или менее автономно, как это и происходило до последнего времени?
На сегодня российские регионы фактически поставлены в условия искусственной конкуренции за ограниченные инвестиционные ресурсы вне связи с общим для страны результатом, утверждает экономист Владимир Боглаев. Такая конкуренция часто приводит к тому, что регионы ухудшают перспективы других субъектов РФ и не всегда добиваются улучшения для своих территорий, выдавая налоговые льготы и гарантии тем компаниям, которые в этом особенно и не нуждаются. И происходит эта искусственная и часто бессмысленная конкуренция между регионами в полном соответствии с утвержденными рекомендациями Минэкономразвития РФ о разработке региональных стратегий. Само по себе привлечение инвестиций и размещение производств в том или ином субъекте РФ вовсе не гарантирует позитивного результата для страны в целом и может даже оказаться контрпродуктивным, уверен экономист. По словам Боглаева, сегодня 89 субъектов РФ фактически ведут холодную войну за ограниченный бюджет и ограниченные инвестиционные ресурсы.
«Собственные стратегии развития есть сегодня у Татарстана, у Тульской, Вологодской, Волгоградской областей. Причем эти стратегии защищены и утверждены в Минэкономразвития РФ. Эти утвержденные стратегии часто являются жестко конкурирующими с соседними областями. Таким образом, у регионов есть свои стратегии, а у страны стратегии нет», – говорит Боглаев.
«С одной стороны, мы признаем опасность фрагментации страны, а с другой – заставляем территории следовать собственным стратегиям, которые могут снижать потенциал и возможности для соседних субъектов Федерации. Кто это сделал и кто за это отвечает?» – задает риторический вопрос экономист. В качестве примера негативного эффекта территориальной конкуренции он приводит планы размещения сборочного производства индийской сельхозтехники в одном из регионов России, что создает реальную угрозу закрытия десятков промышленных предприятий в других субъектах РФ.
«С критикой бессмысленной конкуренции между регионами за привлечение инвесторов можно согласиться», – говорит замдиректора Центра развития Высшей школы экономики Валерий Миронов. Регионы в РФ очень разные, и им трудно между собой конкурировать на равных. «Экономическая деятельность внутри России осуществляется на фоне серьезных диспропорций. И сейчас, например, межрегиональный разрыв в душевом валовом региональном продукте (ВРП) достигает в России 17 раз, а в среднедушевом доходе (с поправкой на прожиточный минимум) – 3,5 раза, что выше, чем в других странах», – напоминает Миронов. По его словам, общей целью страны в региональной политике может быть формирование в России в ближайшем будущем крупных межрегиональных городских образований с численностью населения в 2–3 млн человек. Функции такого рода центров в СССР выполняли Киев, Баку или Ташкент. Для достижения этой цели необходимы постоянный комплексный мониторинг ситуации на обширной и многообразной российской территории и выявление возможных точек формирования таких образований.
Российская территория является уникальной, и требуется учет этих особенностей при формировании общих планов территориального развития. «Параллели с другими странами (тоже большими и ресурсно ориентированными) и прямые заимствования путей решения проблем развития далеко не всегда имеют смысл. Например, если в России 90% населения живет севернее 50-го градуса северной широты, то в Канаде 90% населения живет южнее этой параллели. Если в России расстояние между главными центрами добычи и переработки составляет 2500–4000 км, то в Канаде в разы меньше – всего от 500 до 1500 км», – перечисляет Миронов.
Невозможно устроить конкуренцию очень разноплановых и несопоставимых регионов, опираясь на KPI (ключевые показатели эффективности) для их руководителей, привязанные исключительно к текущим темпам экономической динамики территорий. Подобная идея высказывалась западными исследователями, проводившими параллель между современным Китаем, Россией и СССР (РСФСР) периода совнархозов. Известно, что в Китае преуспевшие в развитии своих провинций руководители получают дополнительные козыри при переходе на руководящие должности в Пекине. В то же время в СССР такая идея в период 1950–1960-х годов не сработала. Одна из причин – в размерах и степени отраслевой дифференциации региональных экономик. Китайские провинции имеют крупные, сопоставимые и весьма диверсифицированные экономики, результаты функционирования которых можно сопоставлять. В СССР регионы были мелкими, и идея соревнования руководителей совнархозов, сработавшая в директивной экономике Китая, казалось бы, в такой же по устройству советской экономике не сработала», – напоминает экономист. «В сегодняшней России, в целом унаследовавшей региональную структуру от РСФСР, периодически возникает идея укрупнения регионов. Она имеет определенные экономические основания, но наталкивается на сопротивление местных элит. Если все же искать пути для повышения соревновательности между регионами, то, возможно, это могли бы быть аналоги современных федеральных округов, но только гораздо менее разнородные и диверсифицированные», – предполагает Миронов.
«Централизованная стратегия размещения производственных сил может стать одним из вариантов развития российского промышленного потенциала. Однако в нынешней ситуации нельзя заставить инвесторов привязаться к тому или иному региону, инвестор будет выбирать локацию, которая наиболее прибыльна для его бизнеса. Поэтому планирование может быть только индикативным, а это значит, что на основе стратегии территориального размещения специальные условия в конкретных локациях создаются для конкретных секторов. Наличие такой стратегии, воплощенной в цифровом индикативном плане, России не помешают, отдельные элементы правительством уже внедряются», – говорит Антон Свириденко, директор Института экономики роста им. Петра Столыпина. По его словам, конкуренция между регионами «все-таки должна быть». «Это стимулирует региональные управленческие команды проявлять наибольшую мобильность и эффективность. И также это показал опыт Китая, там лучше вперед двигаются те чиновники, которые показали эффективность в своем регионе. Но принципы выделения регионам поддержки на развитие промышленности нуждаются в совершенствовании. Выделение субсидий в пропорции от населения не всегда отражает реальность, население может быть меньше, а промышленных инициатив больше, и здесь принцип предоставления поддержки стоит поменять», – предлагает Свириденко.
Получить комментарий чиновников Минэкономразвития относительно критики организованной региональной конкуренции в РФ пока не удалось.
