Андрей Чемоданов Помнится, мои родители были очень приставучие. Они постоянно хотели, чтобы я с ними общался или что-то делал по их просьбам. Единственный способ избежать этого: взять в руки книжку – тогда они отставали. Сначала я смотрел в книжки просто ради одиночества, а потом научился читать их.
Одна из первых прочитанных вещей – былина о богатыре Святогоре и тяге земной. Видимо, уже тогда меня стали интересовать неудачники, лузеры и аутсайдеры. Те, которые сделали все, но не смогли. Процитирую: «И глядит богатырь – на дороге лежит сумочка переметная. Потрогал ее Святогор, рукой схватил. А сумочка лежит, с места не ворохнется. – Что за чудо? Что за тяжесть дивная?
Слез с коня богатырь, ухватился за сумочку. Не поднять. Принатужился, тянет – по колена с натуги в землю ушел. Тянет богатырь сумочку изо всех сил – а сам все глубже да глубже в землю уходит. Всей мощи богатырской не хватило тягу земную осилить. Так и не смог. Увяз в землю Святогор. Тут ему и конец пришел».
«Евгений Онегин». В первом классе я знал его наизусть. К пятому, конечно, знал уже меньше четверти, а теперь помню только отрывки, но тема лишнего человека оказалась очень важной. Благодаря «Онегину» я прочел тогда всего Белинского, и он до сих пор мой любимый критик.
«Старик и море» Хемингуэя. Я могу читать ее бесконечно. Та же самая тема. Эта книга всегда спасала меня, когда я оказывался в незнакомом месте – в пионерлагере, в больнице, в гостях у дальних родственников, в доме отдыха, в армии, в тюрьме – везде можно было найти ее и спрятаться в ней.
«Робинзон Крузо». Когда-то я читал его по четыре-пять раз в год. В общей сложности прочитал, наверное, раз 40, а потом как отрезало. Передозировал, видимо. Сделал перерыв лет на 20, открыл – не могу. Тошнит.
«Фактотум» Буковски. Эта книга рассказала мне, насколько смешно и страшно то, что принято считать нормальным.
Марианна Власова 
