Андрей Серенко В северной афганской провинции Бадахшан в первые дни 2024 года произошли крайне важные события, которые некоторые афганские наблюдатели поспешили назвать первой холодной войной внутри «Талибана» (террористическая организация, запрещена в РФ). Однако это скорее «эскиз» войны, которая при определенных условиях действительно может вспыхнуть в Северном Афганистане. В орбиту внутриталибского противостояния рискуют быть втянутыми не только афганские группировки, но и соседние Таджикистан, Узбекистан, Китай, а также Россия.
Несколько дней назад в Файзабад, административный центр провинции Бадахшан, прибыла довольно многочисленная делегация, представляющая центральное правительство «Талибана». В ее составе были крупные функционеры, главным образом пуштуны. Как сообщили афганские СМИ, делегацию в Бадахшан направил лично скрытый эмир «Талибана» маулави Хайбатулла Ахунд, который постоянно находится в Кандагаре – второй и реальной столице талибского эмирата.
Прибыв в Файзабад, талибские функционеры энергично занялись сразу тремя делами: провели кадровую чистку в руководстве провинциальной администрации, потребовали от местных боевиков сдать оружие и боеприпасы, а также объявили о намерении начать решительную борьбу с наркобизнесом. Для не погруженной в бадахшанские дела аудитории эти действия комиссии талибов из кабульского центра выглядели малоинтересными, а готовность зачистить местный наркобизнес и вовсе могла вызвать симпатию. Однако на самом деле январские события имеют очень большое значение, а их возможные последствия выходят за пределы этой провинции и, не исключено, Афганистана тоже.
Кадровая ротация в Файзабаде, инспирированная центральным руководством «Талибана», оказалась формой точечной этнической чистки, в результате которой ключевые должности в гражданской администрации и силовых структурах Бадахшана заняли талибы-пуштуны, потеснив местных талибов-таджиков. Тем самым был нанесен сильнейший политический удар по позициям «короля Бадахшана» Кари Фасихуддина Фитрата, начальника Генштаба талибской армии, одного из немногих этнических таджиков, пока еще занимающих формально высокие должности в талибской иерархии. С занимаемых постов в структурах бадахшанской власти были изгнаны практически все назначенцы и соратники Фасихуддина. Их места заняли пуштуны, в основном близкие к главе МВД талибов Сираджуддину Хаккани (он же глава запрещенной в РФ террористической «сети Хаккани»).
Распоряжение о сдаче оружия и боеприпасов также стало ударом по Кари Фасихуддину и связанным с ним полевым командирам. Они могут лишиться подконтрольных им вооруженных формирований, состоящих из таджиков, что одновременно сделает бадахшанское население беззащитным перед вооруженными боевиками-пуштунами, активно прибывающими в Северный Афганистан из Пакистана и южных афганских провинций.
Заявка на ликвидацию наркобизнеса в Бадахшане преследует две цели. Во-первых, лишить местных авторитетов во главе с Фасихуддином важного источника доходов, за счет которых среди прочего содержались отряды боевиков и обеспечивалась определенная независимость бадахшанских кланов от Кабула и Кандагара. Во-вторых, взять бадахшанский наркобизнес под контроль пуштунских групп, связанных с «сетью Хаккани». А это миллионы долларов и сеть распространения по всей Центральной Азии и значительной части СНГ.
В январских событиях в Бадахшане проявилось сразу несколько важных политических интриг, которые существенно влияют на политический процесс в Афганистане.
Во-первых, это обостряющаяся борьба внутри талибской верхушки. «Король Бадахшана» Кари Фасихуддин входит в ближний круг министра обороны талибов муллы Мохаммада Якуба, который соперничает за влияние с главой МВД Сираджуддином Хаккани. Последний не рискует пока атаковать самого Якуба, но энергично пытается ослаблять его позиции, оказывая давление на фигуры в окружении главы Минобороны, в частности на Фасихуддина. Некоторое время назад Хаккани смог, используя интриги в Кабуле и Кандагаре, сместить губернатора Бадахшана, убрав человека Фасихуддина и поставив на его место представителя хакканистов. Теперь глава МВД стремится полностью разрушить «империю» Фасихуддина, одновременно ослабляя позиции муллы Якуба на севере страны.
Во-вторых, разоружение бадахшанских талибов-таджиков и лишение их лидеров финансовых ресурсов является условием успешной реализации программы изменения этнического баланса Северного Афганистана. Пуштунское руководство центрального «Талибана» уже более года стимулирует переселение пуштунов в северные районы страны, где до сих пор доминировали таджики, узбеки и другие непуштунские сообщества. Переселение вызывает недовольство местных, которые пытаются сопротивляться пришельцам с юга с оружием в руках. Разоружение таджиков-талибов – несомненная попытка пуштунского руководства «Талибана» лишить население северных районов возможности сопротивления.
В-третьих, усиление пуштунского контроля над Бадахшаном (и прежде всего контроля со стороны «сети Хаккани») создает для руководства этой террористической фракции дополнительные возможности по влиянию на ситуацию в пограничье с Таджикистаном, который критически относится к режиму «яростных мулл». Кроме того, контроль над Бадахшаном – это прямая причастность китайским инфраструктурным планам, которые намеревается реализовать Пекин в этой части Афганистана.
Однако реализация всех этих интриг сейчас зависит от реакции бадахшанских кланов во главе с Кари Фасихуддином. Если они примут решение оказать сопротивление, то север Афганистана рискует оказаться в состоянии уже не холодной, а вполне горячей войны между группировками «Талибана». И здесь появляется еще одна интрига: под каким флагом может начаться это бадахшанское сопротивление? Присоединятся ли бадахшанские таджики-талибы к одному из антиталибских фронтов сопротивления? Создадут ли свой, особый фронт? Или же поднимут черное знамя запрещенного в РФ «Исламского государства», тем более что Фасихуддин поддерживает все последние годы неформальные контакты с местными группировками афганского филиала ИГ...
В случае реализации третьего сценария на севере Афганистана может в считаные дни появиться мощная группировка ИГ, основу которой составят бывшие бадахшанские талибы. В этом случае к ней начнут активно присоединяться недовольные таджики и узбеки из других северных провинций. И остается лишь догадываться, какие последствия такой сценарий будет иметь для Афганистана и Центральной Азии.
Андрей Мельников 
