Андрей Николов Евгений Абдуллаев. Идеи Платона между Элладой и Согдианой: Очерки ранней истории платонизма на Среднем Востоке. – СПб.: Алетейя, 2007. – 320 с.
Книга посвящена вопросам проникновения платонизма на Восток в доисламскую эпоху. Какова роль древнегреческих оракулов Аполлона (Дельфийского и Дидимского) в контактах древних греков с иранским миром? Каким образом греческим авторам стало известно о пророке Зороастре? Как объяснить присутствие многочисленных греческих идей и образов в буддистском сочинении «Вопросы Милинды»?
Самая большая загадка, которую пытается разрешить автор, – это поразительное отсутствие следов пророка Заратуштры во всех неавестийских текстах Древнего Ирана. Имени «Заратуштра» нет ни среди иранских имен в ассирийских таблицах, ни в надписях персидских царей Дария и Ксеркса, ни среди имен на персепольских табличках, ни на парфянских остраконах, ни на монетах, относящихся к этим эпохам.
По мнению большинства современных авестологов, имя «Заратуштра» означает «погонщик верблюдов» или «обладающий старыми верблюдами», «староверблюдый». Эта прозаичность даже приводится в качестве аргумента историчности Заратуштры – пророк с таким обыденным именем якобы не мог быть плодом фантазии.
Автор считает, что слово «заратуштра» является не личным именем пророка, а обозначением высшего разряда в жреческой иерархии. Вероятны и другие этимологии, например, принадлежащая Т.Н.Пахалиной, которая расшифровывает «заратуштра» как «поклоняющийся огню», позволяя предположить, что это слово могло обозначать разряд жрецов, осуществлявших ритуалы, связанные с огнем. Эта версия согласуется с именем «огнепоклонники», как называли зороастрийцев и раннехристианские, и мусульманские авторы.
По-видимому, Платон принял наименование класса жрецов за имя собственное и, таким образом, является истинным творцом мифа о пророке Заратуштре. Греки часто смешивали имена собственные и имена нарицательные. Например, Клеарх Солский говорит об индийских мудрецах-каланах, тогда как Плутарх говорит только об одном индийском брахмане по имени Калан. Еще пример: Диоген Лаэртский говорит не о маге Остане (сопровождавшем Ксеркса в греческой экспедиции 479 года до н.э. и считавшемся «отцом алхимии»), а о магах-останах. Подобную ошибку мог вполне совершить и Платон, сочтя «заратуштру» личным именем. Платону, пишет Абдуллаев, в «Алкивиаде» был нужен персидский «двойник» Сократа (и самого себя), чтимый царями маг и мудрец. Здесь и пригодилось звучное иранское слово, переделанное философом на греческий лад – «Зороастр».
Автор заключает, что «во времена Платона термин «заратуштра/зороастр» не имел того значения в иранской религии, какое он получит в V–VI вв. н.э. И одним из существенных факторов, способствовавших такой метаморфозе, мы считаем именно платоновский миф о Зороастре, точнее, ту трансформацию, которую он претерпел как в Элладе, так и позже в Иране».
Дарья Гармоненко 
