0
2426
Газета Интернет-версия

09.02.2017 00:01:00

Поющий клоун у чужого огня

Тэги: проза, михаил булгаков, мастер и маргарита, мистика, фантастика, театр, юмор, абсурд, мхат


картина
Жизнь нищих завораживает глубиной и
мистицизмом диалогов.
Алексей Марков. Фортуна и нищий. 1836.
Государственный Русский музей, СПб

Булгаковский Воланд показывает Маргарите глобус, приближает его к своему магическому глазу, и глобус оживает. Видно дома, людей, гибель праздника...

Емельян Марков в романе «Маска» приближает взгляд читателя к разным точкам быта и бытия, высвечивает их, увеличивает до последней детали, до оттенков цвета, до запаха. Читатель наблюдает жизнь люмпенских хрущоб, где достоевщина озвучена советскими песнями.

«…Он требовал у жены деньги, заработанные на бетонном заводе, если она не давала, запирал ее на балконе для острастки. Она стояла под развешанным бельем, как под парусами, задумчиво курила, вглядываясь в городскую даль. Томка постоянно держала чистое стираное белье на веревках, и в ночи оно белело на ее балконе мистично».

Эти реалистичные сцены написаны как бы графически в черно-белой манере. Где женская красота парит над нескладностью быта, человеческого непонимания ближнего. И тут возникает цвет оглушающий, яркий.

«Губы только полные, цвета узловатой нераспустившейся сирени, и тени сиреневые, как облачный испод, на сгибах, сама – не смуглая в шоколадный лоск, а бледная в сиренево-белый снег. Жесткие волосики с синевой, как черные ветки березы, и черные глаза с синевой, как черника, по весне влажные от оттепели ветки берез цвета черники, стекают березовые чернила с веток по стволу и мажут по нему кляксы».

Главная героиня родом из заштатного городка, но при этом она необыкновенной красоты мулатка. Вот взгляд переходит на другую точку, которая растет, расширяется, и мы попадаем в провинциальный городок советских времен. Убожество красок, лагерная мораль. Клуб, грубо отремонтированный, в котором почему-то танцуют чернокожие в масках и набедренных повязках. И это тоже цвет, разрушающий засушенную темперу полинявших плакатов. Такой расписной афроамериканский танцор прямо в маске берет в объятья комсомольскую богиню, пришедшую спросить за кулисы, почему нарушается мораль на сцене идеологически выверенного клуба. Без маски она его так и не видела... А через девять месяцев она и рожает маленькую мулатку.

Такой, я бы сказал, неореализм. Мистика, фантастика запросто сосуществуют с детальной бытовухой. Жизнь нищих у храма завораживает глубиной и мистицизмом диалогов. Работники храма из бывших совслужащих. Они писаны явно маслом и по золотому сечению.

Главный герой Филипп Клёнов, отождествляющий себя с мистером Иксом, ищет свое место в этом престранном существовании. Кажется, что он не вписывается в современность, будто прилетел на машине времени и здесь и сейчас для него нет ниш. Он расстался со своей первой любовью, портрет которой исполнен явно пастелью.

«Филя открыл. На пороге стояла светловолосая девушка, глядящая одновременно с вызовом, жалостью и насмешкой. «Нонна была права, – подумал Филя, – действительно привидение».

«На пороге стояло то, что было забыто в мельчайших подробностях. Бережная, бережная память! Как рачительно она сохраняет самое дорогое, но еще рачительней она это дорогое переводит к забвению».

Клёнов поет в церковном хоре, играет в знаменитом театре, точнее, репетирует роль женщины Серебряного века... Раздербаненный этот век после отмены цензуры в изуродованном виде не изображает только ленивый. Вот и Филипп ходит по сцене Нового театра (явно прообраз МХАТа) и изображает сон поэта – Юношу в женском платье. Долго Филипп репетировал, полюбил странную театральную жизнь, как водится. И вот репетиция пред очами хозяйки театра:

«– …Вы единственный сын у матери? – проникновенно спросила Алла Васильевна.

– Да.

Алла Васильевна посмотрела на Филю с хищным умилением, глаза ее сверкнули в полумраке зала. Она теперь была опять грандиозной, огромной, как на сцене и в кино.

– Зачем вы пришли в театр? – не понимала Алла Васильевна, – вам тут просто нравится? Вам тут удобно сидеть! – догадалась она с яростной улыбкой.

– Ну как сказать… Нет, мне тут не просто нравится. Я люблю театр, с детства.

– Издеваетесь? – зорко прищурилась Алла Васильевна.

– Смею ли…»

Пастельная первая любовь устраивает его на прогулочный корабль поющим клоуном... На Волге... Служба эта заканчивается почти самоубийством. На глазах у «отдыхающей» девушки, Клёнов прыгает за борт. Ему удается выплыть на неведомый ночной берег и постучаться в дверь при храме в клоунском размазанном прикиде...

«Филипп устроился на узкой кровати навзничь. Шутовская амуниция больше не отягощала его, но и под кладбищенскими звездами, чей свет сочится на терраску волшебно, как в склеп, он не выпустил паутинной нити своих размышлений: «Куда же податься шуту? Коль скоро его шутом сделали, завели его как шута? У шута, комнатного или площадного, один приличествующий исход – рыцарство».

За всем этим стоит небывалая современность России, на ощупь идущей в неизвестном направлении. Но катарсис в самой прозе. Глубине образов, подспудного юмора, родственного юмору Достоевского и Солженицына.

Кирьят-Гат, Израиль


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Экономика РФ лишилась объективных индикаторов ее состояния

Экономика РФ лишилась объективных индикаторов ее состояния

Михаил Сергеев

Предприятия объяснили, почему отказываются от инвестиционных проектов

0
1159
Адвокаты выработали правила общения с правоохранителями

Адвокаты выработали правила общения с правоохранителями

Екатерина Трифонова

Статус спецсубъекта не спасает от недоброжелательного отношения процессуальных оппонентов

0
788
Между выборами и интернетом поставят "противопожарную стену"

Между выборами и интернетом поставят "противопожарную стену"

Иван Родин

Памфилова анонсировала запретительное регулирование цифровой и гибридной агитации

0
950
ЛДПР не догнала КПРФ в телеэфире

ЛДПР не догнала КПРФ в телеэфире

Дарья Гармоненко

Социологические рейтинги партий пока не совпадают с данными медиамониторинга

0
720

Другие новости