И был непобедим

И если крепость долгою осадой…Джузеппе Чезари. Святая Клара при осаде Ассизи. 1630-е гг. Эрмитаж

Первый из вечеров, посвященных 95-летию со дня рождения поэта и переводчика Юрия Ключникова (1930–2024), собрал в Доме национальностей на Басманной многих ценителей его творчества. Скончавшийся в прошлом году автор многих книг, лауреат множества премий, он оставил нам великолепный корпус сочинений, поразительный по широте тем. Это диалог почти со всей мировой культурой, объема невероятного, даже с учетом того, что до самого своего 93-летия Юрий Михайлович сохранял творческую активность.

Об этом завидном поэтическом долголетии говорил и фильм «Хранители света» (режиссеры Ангелина Башле, Полина Квашнина). За несколько дней до встречи на Басманной фильм этот был признан лучшим в номинации «Документальный фильм» на Международном кинофестивале в Тамбове. На экране 92-летний Юрий Михайлович ведет живой разговор со скульптором Григорием Потоцким. Знаменитый российский ваятель, чьи монументы сегодня украшают города на разных континентах мира, невольно сыграл роль журналиста-интервьюера. А весь фильм – это серия сеансов лепки скульптурного портрета поэта Ключникова. И это глубокий и блестящий диалог двух мастеров о жизни, искусстве, странах, которые довелось посетить.

Проследив некоторые маршруты, «покоренные горы», Ключникова можно назвать еще и альпинистом. Но, слава богу, «падения» на восхождениях Ключникова случались только в переносном смысле. И то в самом узком, советско-карьерном смысле слова.

Успешного журналиста и редактора в 1979 году обвинили в «идеализме и богоискательстве», уволили с работы, и следующие шесть лет Юрий Ключников – грузчик на новосибирском хлебозаводе.

А ведь он перевел «Бхагавадгиту», «Махабхарату», внушительный корпус суфийской поэзии.

Юрий Ключников был убежденным антистратфордианцем, считавшим, что автором произведений Шекспира был граф Ратленд. Кстати, отчасти это же утверждал и Луначарский: «Нам было бы приятнее, чтоб величайший в мире писатель был не из аристократии, а из низов. Но приходится признать, что Шекспир и граф Ратленд, по-видимому, одно и то же лицо».

А творчество самого Юрия Ключникова, одного из лучших русских переводчиков Шекспира, напоминает нам о «всеотзывчивости русской души», отмеченной Достоевским.

А чего стоит стихотворное переложение трактата «Искусство войны» Сунь-цзы:

Сунь-цзы сказал о правилах 

войны

И был непобедим в своих 

расчетах,

Слова его до сей поры нужны,

Когда решится на сраженье 

кто-то.

Он рёк: «Коль есть две тыщи 

колесниц ‒

По тысяче и легких и тяжелых,

Сто тысяч воинов, готовых 

до границ

Врага идти, оружьем 

снаряженных,

То это стоит тысяча златых,

Коль нет их – не нужна такая 

битва.

Коль не учтешь законов ты 

простых,

Не победишь, и не спасет 

молитва.

Когда ведут войну, но все 

с трудом

Идет, когда победа затянулась,

Оружье заржавело, рухнул дом,

Иссякла сила, только лень 

проснулась,

И если войско в поле много дней,

И если крепость долгою осадой

Обложена, враг бьется все 

сильней,

То, значит, средств 

не хватит, и не надо

Сражаться так, свой план 

пересмотри,

Иссякнут силы и в тылу, 

и в поле,

Своих князей тогда перехитри,

Не то объединятся – мол, 

доколе

Терпеть твои провалы, и тебя,

В глухой ночи собравшись, 

тихо свергнут.

Не хочешь этого? Так, царство 

не губя,

Ищи ты слуг достойных, 

умных, верных.

Ведь на войне слыхали 

про успех

При быстроте ее, пусть 

не искусной даже,

Но, пусть искусен бой, не жди 

побед у тех,

Кто застревал навек 

в тенетах вражьих.

Такого не бывает, чтоб 

война

Тянулась долго, выгоду давая,

Кому войны вся вредность 

не видна,

Не видит выгод, что дает 

нам сеча злая.

Тот, кто войну умеет 

проводить,

Не будет никогда 

без провианта,

Он снаряжение умеет 

находить

В своей стране всегда 

без вариантов,

Но провиант берет он 

у врага,

И потому всегда хватает 

пищи

Его солдатам. Очень дорога

Война, когда в сознанье ветер 

свищет».

Вот так Ключников проник в дух «древнего трактата», да еще дал себе труд переложить этот трактат стройными русскими рифмованными строками. «Нет, широк, широк русский человек…» И продолжая Достоевского: «… а русский поэт – еще шире».