Опрос подготовила Не угасает интерес общества к убийству Политковской, отравлению Литвиненко и странному недомоганию Гайдара. На этом фоне наблюдается явное обострение отношений России с влиятельными международными структурами. Не происходит ли сползания мира к новой холодной войне – и не окажется ли в результате Россия в состоянии международной изоляции? На этот вопрос «НГ» отвечают известные политики.
Алексей Малашенко, член научного совета Московского центра Карнеги
Термин «холодная война» провокативен. А отчуждение началось не сегодня и даже не вчера, оно началось позавчера. Главная инициатива здесь исходит не от Запада, а от России. Если ее не переломить внутри, мы будем выглядеть вредной периферией мира: просто не будем никому нужны. Поэтому России нужно изменить свое поведение. А Путину и людям из его окружения надо бдительнее себя вести по отношению к ястребам. Если они будут определять российскую внешнюю политику, от этого по большому счету проиграет сам Путин.
Виктор Озеров, председатель комитета Совета Федерации по обороне и безопасности
То, что мир движется к войне, я бы сразу отмел: в нынешних условиях это может привести к катастрофе. И я бы не выстраивал в один ряд вышеперечисленные происшествия: с Гайдаром еще не ясно, может, просто человек отравился. А теперь – что касается изоляции. Вы что, хотите, чтобы так и продолжалось: чтобы к нам относились как к второсортному государству? Чтобы мы платили в ОБСЕ, платили в ПАСЕ, ездили туда для того, чтобы выслушивать претензии объединенных государств против нас? Мы – самодостаточное государство, и мы хотели, чтобы к нам относились как к равным, а не как к тому человеку, который платит, но не заказывает музыку.
Владимир Рыжков, член комитета ГД по делам Федерации и региональной политике
Мы скорее можем говорить о том, что Россия выпадает из мирового процесса. Она становится сырьевым придатком мировой экономики, потому что наша доля в мировом рынке высоких технологий падает, а доля в энергетике растет. И при этом у нас идет откат от демократии. То есть мы становимся сырьевой авторитарной страной. В этом смысле мы выпадаем из глобальных процессов. Россия сама себя загоняет в изоляцию. Мы часто ссоримся и конфликтуем там, где нет к этому серьезных причин. Мир становится более демократическим, открытым, а Россия идет в противоположную сторону.
Михаил Маргелов, глава комитета СФ по международным делам
Речь идет о серьезнейшем обострении общемировой конкуренции, конкуренции всех со всеми, и речь идет о том, что геоэкономика постепенно вытесняет геополитику. Именно по этому вопросу энергетической безопасности сегодня выходят на передний план проблемы ядерной безопасности. Российский бизнес (независимо от того, государственный он или частный) активно заинтересован в экспансии на внешние рынки.
Алексей Митрофанов, депутат Государственной Думы
Мир не движется к войне, но Россия должна последовательно отстаивать свои интересы. Это не значит, что надо со всеми ругаться, но тем не менее надо иметь инструменты для того, чтобы воздействовать на партнеров. Нельзя находиться в положении вечно обороняющихся. Полная изоляция невозможна, потому что мир заинтересован в сотрудничестве с Россией.
