Антимятежный православный корпус

Протоиерей Всеволод Чаплин считает мятежи и заговоры нешуточной угрозой для страны.
Фото ИТАР-ТАСС

Глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Московского Патриархата протоиерей Всеволод Чаплин заявил, что «бывают ситуации, когда государство может применить силу» и даже обязано это сделать против «мятежников». Так он прокомментировал высказывания руководителя «Православного корпуса» движения «Наши» Бориса Якеменко в оправдание методов Муаммара Каддафи по подавлению оппозиции в Ливии.

Протоиерей Чаплин, будучи не только председателем Синодального отдела, но и членом Общественной палаты России, вечером в среду ответил на сайте этого органа на вопросы, заданные ему там интернет-пользователями. В одном из вопросов прозвучала просьба к Чаплину озвучить свою позицию по поводу нашумевшего заявления Бориса Якеменко. Тот, как известно, написал 21 февраля в своем блоге в Живом Журнале, что поддерживает ливийского лидера Муаммара Каддафи, который «показал всему миру, как нужно обходиться с провокаторами, которые стремятся к перевороту, дестабилизации и гражданской войне. Он начал их уничтожать. Ракетами и всем, что есть в его распоряжении. И это самый верный путь» к прекращению революций, по мнению Якеменко.

«Бывают ситуации, когда государство может применить силу, – например, подавляя мятежи (именно мятежи, а не народные восстания), заговоры, попытку вопреки воле народа подчинить его внешней силе. Когда такое происходит, власть при поддержке общества должна отвечать силой на силу», – ответил на заданный ему вопрос протоиерей Чаплин, добавив, что и Борис Якеменко (его коллега по Общественной палате) «совсем не кровожадный монстр, которым его представляют в связи с приведенными словами», хотя высказывание его коллеги, конечно, «неудачно». В качестве примера, когда власть имеет право и должна применить силу, священнослужитель предложил задуматься, «какой была бы сегодня Россия, если бы в феврале и октябре 1917 года власть достойно, как ей и подобает, отреагировала на действия мятежников, которые отнюдь не представляли наш народ».

Стоит заметить, что ранее заявление Якеменко со стороны Русской православной церкви прокомментировал только известный миссионер протодиакон Андрей Кураев, заметивший 26 февраля в своем блоге в Живом Журнале, что «такого прямого отождествления ситуаций в Ливии и в России ни один оппозиционер себе, кажется, не позволял», и «если обитатели Кремля готовы действовать теми же крупнокалиберными и танковыми методами, что и Каддафи («ракетами и всем, что есть в его распоряжении»), – то и в самом деле бунт против них станет делом вполне гуманным и нравственно законным».

Заявление Чаплина можно рассматривать как попытку сформировать позицию Московского Патриархата по поводу не столько зарубежных, сколько уже возможных внутрироссийских социально-политических потрясений, прежде всего на Северном Кавказе, о чем 24 февраля заявил премьер-министр Владимир Путин. Ранее Чаплин озвучивал и возможность уступок, направленных на удержание Кавказа в составе России, вплоть до признания действующих там норм шариата в качестве законов, равных государственным. «Если люди хотят жить по религиозным правилам, их никто не заставит поступать иначе – ни силой, ни промывкой мозгов», – писал в конце прошлого года в своей авторской колонке Чаплин (см. «НГ-религии» от 17.11.10), отмечая при этом, что действующая на Кавказе власть «должна уметь применять силу тогда, когда сталкивается с непримиримыми и неспособными к диалогу силами, направленными на отрыв Кавказа от России».

Судя по всему, образцом для подражания для главы Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества РПЦ служит Российская империя, где «крупнокалиберные» методы подавления национальных восстаний сочетались с готовностью к официальному признанию местных обычаев, не совместимых с современными представлениями о цивилизованном обществе.