Призрак заразного беженца

«Лига Севера» Италии против гостей с Юга Африки. Фото со страницы Маттео Сальвинни в сети Facebook

Когда я впервые увидел это слово, подумал, что это опечатка, а на самом деле речь идет о южном итальянском городке, который упомянут в названии книги писателя Карла Леви «Христос остановился в Эболи».

Ан нет, все оказалось гораздо хуже. Теперь, что такое Эбола, знает весь мир. Болезнь уносит тысячи жизней в Африке и добирается до других континентов. Правда, сейчас появилась надежда. Она пришла вместе с сообщениями о том, что из попавших в больницу со страшным диагнозом растет число излечившихся. Медленно, но растет.

Но я сейчас пишу не о поисках вакцины и опыте излечения. А о том, как у нас в Италии воспринимается африканская зараза – как простыми людьми, так и политическими силами.

Так вот, моя страна по обыкновению сразу же стала включать историю с эпидемией в политику. Кое-кто сразу объявил, что это заговор левых сил против правых. Последние, в свою очередь, начали с того, что вписали проблему нашествия вируса Эбола в свою постоянную кампанию против иммиграции.

Певица Ива Дзаникки, которая примкнула к партии «Италия вперед», руководимой Сильвио Берлускони, теперь ведет телепрограмму «Агора». В ней она не устает призывать власти возвращать обратно обездоленных беженцев, которые ежедневно приплывают на ветхих лодках и кораблях к южным берегам Италии. На этом пути происходят огромные человеческие потери. Эмоциональной певице вторит Маттео Сальвини, секретарь «сепаратистской» партии «Лига Севера», выступающей за отторжение северных областей страны и образование на их основе вымышленного государства под названием «Падания».

А этим счастливцам удалось высадиться на зеленые холмы Италии.     Фото  Reuters

В партии Сальвини неизбывно присутствуют элементы расизма и ксенофобии. «Лига Севера», когда-то входившая в правительство как союзница Берлускони, сейчас находится в оппозиции. Прежде всего, заявил Сальвини, «мы должны защитить наше население от опасной заразы. А ее предполагаемые носители, бегущие из районов войны и голода, справятся сами со своими проблемами или пусть обратятся прямо в ООН».

Правительство Маттео Ренци и ведущие представители интеллигенции предпочли сыграть в молчанку. Ренци обсудил вопрос об Эболе в телефонном разговоре с американским президентом Бараком Обамой. Оба лидера поддержали и похвалили помощь Всемирной организации здравоохранения местным системам здравоохранения в Африканском регионе и согласились друг с другом в том, что международному сообществу надо предоставлять больше дополнительных ресурсов для борьбы с такой напастью, как Эбола.

Нет сомнений в том, что проблема возбудителей «новых» болезней, неумышленно привнесенных в нетипичные для них регионы и страны, действительно существует. И одна из причин этого процесса – непомерно увеличившийся поток беженцев, убегающих от многочисленных мировых очагов войны, голода и нищеты. Десятки, порой сотни тысяч обездоленных из Центральной Африки – вначале через пустыню до средиземноморских берегов Северной Африки, а потом оттуда, как я уже сказал, на полуразвалившихся судах за большие деньги, собранные по крохам, добираются туда, где им видится спасение.

А это чаще всего итальянские острова Лампедуза и Сицилия. Конечно, далеко не все в моей стране считают, что беженцев не нужно к нам пускать. Но и такие люди понимают, что есть еще одно обостряющее ситуацию обстоятельство: у Италии нет достаточных средств, чтобы приютить и накормить такую массу людей.

Поэтому Рим при самых разных правительствах взывал и взывает к Европе – помочь нам справиться с этой проблемой.

Мы все должны понять, что миграции – неотъемлемое явление нашего времени, от него нельзя откреститься, сказав тем, кто ищет приюта: «Идите дальше, здесь нет места». Потому что бегущие от беды – только часть явления миграции, которая сегодня вызвана не только нищетой и эпидемиями. Она – прямое следствие глобализации. Поэтому и воспринимать ее и решать все возникающие вопросы надо во всемирном измерении.

В этом смысле призрак смертельных эпидемий, якобы привезенных нелегальными иммигрантами, – пропагандистская страшилка разных националистических группировок не только в Италии, но и в других странах Западной Европы. Хотя конкретных случаев таких заносов той же Эболы еще не было.

Но и защиты от Эболы пока нет. Есть лишь картина симптомов, предупредительных мероприятий, таких как прививки. У заразившихся людей поднимается температура, кишки разрываются – и больные в страшных мучениях погибают. Ученые уже нашли Эболе мудреное название: «геморрагическая лихорадка», которое ничего не говорит, кроме того, что у больного непомерно поднимается температура и появляется кровотечение. Это сравнимо с тем, что у вас болит колено, вы идете к врачу, а он вам сообщает, что у вас гональгия. То есть именно боль в колене, что вы уже и без врача поняли.

Иными словами, медики прибегают к тому, что много веков назад называлось docta ignorantia («ученое невежество»). И это ставит нас перед страшной реальностью: мы, любящие говорить о завоевании космоса, оказываемся бессильными перед земными, заурядными вирусами, которые, будь они немного сильнее, могли бы стереть нас с лица Земли.

Перед нами словно разыгрывается очередная глава из романа ужасов «Возникновение новых болезней». Феномен не новый; бывало и в старину, и даже в самой глубокой древности, что кто-то вдруг заболевал неизвестной болезнью. Ее новизна становилась очевидной от появления необыкновенных, никогда раньше не замеченных симптомов: иссушивалась и отваливалась кожа, человек истекал кровью и т.д.

А потом постепенно выяснялось: «новая» болезнь отнюдь не была таковой. Она уже где-то существовала и была привнесена к нам чужими популяциями, переселявшимися с одного континента на другой. Так бывало и в эпоху крестовых походов – в условиях отсутствия должной гигиены. Первоначальные носители недуга не болели, потому что их иммунная система уже была приспособлена к вирусу и не давала ему развиваться. Но как только вирусы оказывались на новом месте, они просыпались и начинали триумфальный марш по открывшимся нетронутым полям.

Бывали и эпидемии, вернее – пандемии, вызванные изменением климатических условий. Таковой, считает большинство ученых, была причина «черной смерти», или «черного мора» – пандемия чумы, которая свирепствовала практически на всем Северном полушарии земли в середине XIV века и унесла около 60 млн жизней. Это больше, чем Первая и Вторая мировые войны, вместе взятые.

Есть еще примеры того, что бедствие к жителям данного континента приходило не через вирусы, неумышленно привнесенные приезжими, а через саму культуру и образ жизни «незваных гостей». Давно известно, что целый ряд заболеваний обрушился на индейцев Америки, чья иммунная система была не в состоянии побороть некоторых возбудителей, среди которых был и вирус гриппа.

Но опасны были не только вирусы. Многочисленные популяции туземцев Северной, Центральной и Южной Америки погибли от самого сближения с образом жизни завоевателей. Таковой была судьба значительной части обитателей Американского континента, пристрастившихся к спиртным напиткам («огненная вода»), которых они ранее не знали и которые разрушили их организмы.

И конечно, где речь идет о смерти, о массовой гибели людей, недалеко должна быть и нечистая сила. Предполагалось, например, что чуму ввел в дело дьявол, алчущий мести Богу. Иногда дьявол действовал непосредственно, но чаще – через своих агентов. Любопытны события, случившиеся в итальянском городе Милане в XVII веке и составившие канву значительной части большого романа Алессандро Мандзони «Обрученные». В нем говорится, как примерно в 1630 году в Милане вспыхнула эпидемия чумы. Тогдашняя медицина оказалась бессильной против напасти, люди погибали сотнями, а лекарства, чаще всего травяные настойки и смеси, были совершенно бездействующими.

Тогда церковники, да и простой народ, вспомнили о дьяволе и о необходимости уповать на Господа. Миланский архиепископ Филиппо Висконти созвал triduo – трехдневный цикл поста и непрерывной молитвы, в которой принимали участие по очереди несколько тысяч человек. Действо происходило в кафедральном соборе. Но это не только не помогло – после трехдневной молитвы число смертей и заболеваний резко возросло (очевидно, от благоприятных условий для размножения и распространения вируса при большом скоплении людей).

Тогда люди, власти и Церковь подумали о дьяволе. Народная молва гласила, чбудто целая когорта законспирированных людей, крадучись, под покровом ночи, ползала от одной двери к другой и незаметно мазала замки какой-то ядовитой мазью, якобы способной заразить людей чумой.

«Героев» этого суеверия называли замазчиками (untori). Дело не обошлось без трагедий и насилия, некоторые люди были арестованы, брошены в тюрьмы, подвергнуты пыткам и казнены. А сама чума постепенно утихала и исчезла, когда через пару лет завершился ее жизненный цикл.

Однако убеждение, что тут были замешаны сверхъестественные или хотя бы сверхчеловеческие силы, было незыблемым. Мандзони обрисовал полукомичную фигуру интеллигента того времени – Дон Ферранте, который проводил день, углубленный в астрономические карты, чтобы засечь пункт Вселенной, откуда исходили ядовитые испарения, ответственные за чуму на земле. И вечером, отмечает писатель, Дон Ферранте ложился спать, «проклиная звезды».

Но тогда в отличие от нашего времени по крайней мере в развитых странах не было научных исследований с целью найти средства от чумы и предотвратить катастрофу. Только бессмысленно бормочущие на огне перегонные кубы знахарей и алхимиков создавали видимость научности. Но никто не работал на будущее, которого у медицины не было. Многие уповали лишь на Бога и на покаяние, а некоторые еще лихорадочно перелистывали книги Гиппократа и Галена в поисках вдохновения. В течение всех Средних веков бродили по Европе одетые в лохмотья, с неухоженными бородами, часто носившие искривленные кресты святые и святоши, призывавшие людей: «Рenitentiagere!» («Искренне покайтесь!»).

И это все, на что могло опиреться Средневековье.

В наше время мы научились планировать и предвидеть пути развития будущего и в области медицины. Но рядом с планированием жизни мы научились и планировать смерть в больших масштабах. Дон Ферранте проклинал испарения неба, но мы научились использовать те же бактерии и вирусы для биологического оружия.

Все великие (и не столь великие) державы – США, СССР, Китай, Великобритания и прочие – обзавелись крупными запасами этого оружия. Потом частично его ликвидировали в результате заключения международных соглашений, но смертоносных бомб в мире еще хоть отбавляй.

Отсюда вопрос: чего человечество хочет больше – жизни без смертельных болезней или дикого биологического самоубийства?

Рим