Николай Климонтович
Дым шашлыка собирает людей всех возрастов, профессий и состояний.
Как любая импортная идея, будь то марксизм или сексуальная революция, – и эта, шашлычная, очень скоро параллельно с ростом городского населения превратилась в манию. Понятие «шашлычная» прочно вошло в обиход, так стали именовать питейные заведения невысокого пошиба, где к водке подают мелкие куски жаренной на сковородке свинины, посыпанные петрушкой и нарезанным кружочками сладким луком. Возникло и понятие «шашлычник» – это такой, как правило, кавказской внешности парень средних лет, что жарит ту же свинину, но уже на мангале и на углях вдоль автомобильных трасс. Но, конечно, как во всем придорожном, и здесь имеет место некоторая вульгарность: достаточно сказать, что шашлык здесь отмеряют порциями, а то и палками – типа, вам сколько палок?
Популярность у нашего народа не только этого незамысловатого блюда, но самого сложившегося вокруг него ритуала, как всегда, отлично отражается в бытовом языке: словосочетание «поедем на шашлыки» стало обыденным и понятным безо всяких пояснений. Шашлыки жарят в саду на дачах, в городских парках и скверах, во дворах загородных многоквартирных построек, в городе некоторые энтузиасты занимаются этим прямо на балконах многоэтажек. Но, конечно же, классикой остается выезд в лес, подальше от посторонних, прежде всего милицейских и противопожарных, глаз.
Как все вещи в подлунном мире, шашлык бывает хорошим, а бывает и плохим. Хорошим считается такой: куски свиных филейных частей ночь мокнут в уксусе (знатоки и гурманы предпочитают лимон, спросите у Цигаля), перце, луке и далее по вкусу – под прессом. Если к утру куски мяса становятся белыми – значит, отменно промариновались. Потом мясо перекладывают в большой походный котелок, не забыв, конечно, и лук, – и скорей в машину всей семьей, с собаками и детьми, со всякой другой закуской и, конечно, выпивкой. Наконец, вот он, лес. Место уж давно намолено, кострище вот оно, кирпичики в два рядка как стояли, так и стоят. Дети, натурально, отсылаются за дровами, а только потом уж играют в серсо, женщины сервируют скатерть, то есть раскладывают малосольные огурцы и режут хлебушек, расставляют рюмочки и стаканчики для запивки, собачки вьются вокруг котелка, мужчины же разводят огонь.
Если что и осталось в этом ритуале изначально тюркского, так это именно то, что приготовление ответственной пищи женщинам не доверяют. Ну вы видели когда-нибудь, чтобы в Азии женщине доверили готовить плов? Пусть пекут лепешки. Так и у нас в России женщин к шашлыку не подпускают. Их даже не допускают нанизывать, потому что когда огонь уж разведен, пришло время над пахучим заветным котелком пропустить по первой. И даже самые отпетые жены, которые в городе дали бы благоверному по губам, если б он вздумал дернуть до того, как все уселись за стол, здесь, в лесу, не прекословят – святое. Потому как начинает твориться обряд, а не какая-нибудь там рядовая пьянка-гулянка с салатом оливье и селедкой под шубой. Потому что шашлыки – это не просто тебе жареный мясопродукт, а название ритуала: не говорят же в ответ на вопрос, как провели выходные, мол, жарили котлеты. Другое дело: ездили на шашлыки.
Обряд шашлыка имеет, конечно, как и всякий устоявшийся обряд, некий подспудный, сакральный смысл. Это что-то вроде ритуала пионерского костра на поляне, когда играет горн, бьет барабан и вручают грамоты. Здесь классически лидирует старший вожатый, мужчина-вождь или, если угодно, жрец. На шашлыках, как в парилке в Сандунах, всегда имеется неформальный общепризнанный лидер. Только он один и указывает, когда и сколько в бане поддавать. В нашем же случае он и только он точно знает, когда угли созрели, сколько нанизывать на один шампур, когда ставить, а когда поворачивать, когда сбрызнуть, когда поддуть. И, разумеется, когда готово, потому что только он один имеет право первым попробовать. В скобках зададимся вопросом: что по этому поводу думают феминистки и вообще едят ли они шашлык на пленэре? Поскольку шашлыки это один из немногих бытовых обрядов – помимо естественно-физиологических, – в которых так строго разделены функции полов.
Есть и еще одно обстоятельство, которое делает этот обряд универсально-общенародным: его принимают и отправляют решительно во всех слоях общества и представители самых разных национальностей и конфессий. Шашлычный дым стелется над шестью сотками где-нибудь в Кубинке, шашлычным дымком потягивает из-за высоких заборов обок Рублевского шоссе; его изготавливают бомжи из мяса заблудившихся кошек и члены Государственной Думы из баранины, случившейся в спецзаказе; им лакомятся слесари и профессора, студенты и пенсионеры, атеисты и православные. Короче говоря, если уж искать некий объединяющий наше общество национальный символ, то следовало бы почитать таковым шампур с кусками зажаренного мяса. Изобразить его на знамени, и всяческий разброд в обществе как рукой снимет. И наступит эпоха полного взаимопонимания. Пока будет в продаже мясо, конечно┘
Ох, много я перепробовал этих самых шашлыков, даже слишком, похоже. Братались вчерашние враги, шофер начинал говорить шефу «ты». Одного что-то не припоминаю – романтических отношений, какие заводили, если верить классикам, наши бабушки и дедушки на пикниках. Мордобой случался, это да┘
