Светлана Гамзаева
Дороги в России ремонтируют постоянно, но лучше от этого они редко становятся.
Фото Алексея Калужских (НГ-фото)
Можно объяснить это явление законом подлости. Вероятность падения бутерброда маслом вниз прямо пропорциональна толщине намазанного масла. А вероятность прорыва трубы или пролива потолка точно так же коррелирует с объемом выполненных работ и дороговизной использованного материала. Хотя вряд ли уж стоит все списывать только на подлость. Есть в этом еще и какая-то хитрость. В наших краях ремонт должен быть обязательно недоделанным, неизбывным, уходящим в вечность. Иначе он теряет свой сокровенный, именно наш, российский, смысл.
Глаза на эту особенность мне однажды открыла австрийская художница Розвита Эннемозер. «Россия – это сплошной ремонт», – сказала она. То трубы меняют, то названия улиц. Это не был холодный сторонний взгляд. Ныне покойная, Розвита Эннемозер любила Россию, возвращалась в нее, писала о ней, делала выставки, была очарована ее старой архитектурой. И она чувствовала что-то наше, глубинное. Наш Ремонт.
Например, это можно ощутить в строительных супермаркетах. Если послушать, как семейные пары решают, какую плитку или ванну выбрать. Вроде бы обсуждают простые спокойные темы, но что за бурные страсти кипят в их диалогах. Это настоящий эзопов язык, крепко сваренный и щедро начиненный горчицей и перцем. Возмущаться: «Как тебе может нравиться этот цвет, такое занудство!» – вместо того чтобы признаться себе и ему: «Я тебе всю душу отдала, а ты только пьешь пиво и смотришь свой спорт». Или вместо того чтобы сказать: «С тобой я чувствую себя одиноким и ненужным, ты даже не смотришь на меня», упереться в: «Пластиковая ванна?! Нет! Только чугун!» В каждом из этих двоих накопилось столько обидного и несбывшегося, что ремонт оказывается как раз кстати. Чтобы хоть так столкнуться друг с другом и начать говорить.
 |
| Ремонт способен придать новый смысл даже семейной жизни. Фото Zerkalo/PhotoXPress.ru |
Вот тогда на помощь и приходит ремонт. Пусть вы не раз переругаетесь и немало пота и слез упадет на новый ламинат, главное – у вашей семейной жизни вновь появится смысл.
Ремонт начинает казаться спасительной затеей. Будто перекрасишь стены, а заодно освежишь и все остальное. И можно обсуждать не то, что наболело, а с гамлетовским напряжением решать вопрос: менять или не менять полы. Такая получается завуалированная война полов, которая не ведет к подлинному разрешению.
Поэтому ремонт так сложно заканчивать. Почти невозможно порой. Потолки в спальне уже натянуты, а семейный конфликт так и остается непроявленным и неразрешенным. Но не все так плохо. Ведь вы уже подбираете подходящий колер для стен в прихожей.
Ну, а новый потолок и свежевыкрашенные стены просто обязаны быть испорчены нерадивыми соседями сверху. Чтобы было чем завтра заняться. А не переживать о том, что реально беспокоит.
Вот и ангар, в котором расположены магазины для ремонта, напоминает противоречивое семейное счастье. Вроде бы есть все, что нужно. Но потолки давят и душно. И ты зачем-то все бродишь и бродишь в этом лабиринте стеллажей, забыв, что же на самом деле хочешь найти.
Тот же ремонт творится на уровне города или страны. Внутренние трещины в социальном устройстве мы пытаемся сгладить с помощью внешнего марафета. Не решать социальные или экономические проблемы, а компульсивно что-то ремонтировать. Быть чем-то занятым в страхе остановиться и осмотреться вокруг.
Например, в Нижнем Новгороде среди многого прочего этим летом активно ремонтировали крутой склон напротив кремля. Весной там произошел оползень. Раньше годами землю крепко держала трава, но в последние годы ее начали активно скашивать, не давая заколоситься. Напрасно экологи предупреждали о последствиях этого неистовства в частности и важности городской травы вообще. Их не слышали. Ну, склон и пополз. Зато муниципальные службы получили благостную возможность нового длительного ремонта почти на весь сезон. Монтировали в склон водосточную трубу, крепили металлическую сетку и мастерили сверху ярко-зеленые аппликации, чтобы скрыть поврежденный участок. Продолжая еще и косить вокруг. (Кстати, навязчиво брить летом городские газоны с безобидным пыреем и клевером – это ведь тоже своеобразная разновидность ремонта.)
Нескончаемый ремонт вообще неплохо подпитывает и городскую, и государственную экономику. Ее коррупционную составляющую в том числе (кто-то ведь решает же, в кабинетах, какого и сколько ремонта надо). Это путь в светлое будущее, который никуда не приведет, потому что все случится завтра. В том же Нижнем Новгороде власти постоянно ремонтируют ключевые улицы или мосты, обещая, что с завершением работ у города появятся обновленные артерии и развязки. Но с окончанием одного ремонта тут же начинается другой. И город все также ждет просветления.
Ремонт, конечно, мог бы стать и реальным обновлением. Мог бы действительно что-то изменить. Однако только тот ремонт, который заканчивается. А в России все как у всех, но немного иначе. Так что мы ремонтируем вечно. Шум дрелей, газонокосилок и отбойных молотков – наша бесконечная музыка. Мы словно обречены вечно доделывать и переделывать. Такая разновидность сизифова труда. Наше проклятье и наше наслажденье.
Нижний Новгород
