Гудвин из Ново-Огарево

Фото Reuters.

Итоговые выпуски новостей вчера вечером вселили в меня надежду. Девятилетняя Даша Варфоломеева из поселка Тугнуй наконец-то встретилась с Владимиром Путиным. Гудвин принял Элли из Канзаса на аудиенции в Изумрудном городе. Даша приехала в Москву с мамой и сестрой, без Страшилы, Железного Дровосека и Трусливого Льва. Поэтому в Ново-Огарево они не встретили ни живой головы, ни морской девы, ни страшного зверя, ни огненного шара. Им никто не давал опасных заданий. К ним сразу вышел радушный хозяин в белом свитере, усадил за стол, подарил подарки, стал поить морсом, кормить тортом и допра┘ пардон, расспрашивать.

Отвечала в основном мама. Даша преимущественно улыбалась и молчала, лишь изредка подавая признаки способности к артикулированной речи. Ее коллега из Канзаса была, как ни крути, посмелее, даже перед живой головой с вращающимися глазами.

Так вот, этот сюжет вселил в меня надежду. Надежду на то, что поглощение торта и получение подарков в премьерской резиденции – кульминация Дашиного пути. Стало быть, на этом едва ли не месячная, приторная, сочащаяся патокой телеодиссея бурятской девочки подошла к концу, и, по крайней мере, до следующего сеанса общения Путина с народом мы будем лишены этих сомнительных удовольствий.

Не подумайте ничего плохого: я желаю счастья и премногих успехов Даше, ее сестре Ане, ее маме, папе и бабушке, состряпавшей для внучки проникновенный, адресованный «дяде Володе» спич. Девочка из бурятского захолустья, семья которой живет на бабушкину пенсию и которой не в чем пойти на школьную елку, вызывает у меня искреннее сочувствие, и я рад, что хотя бы у одной из тысяч таких девочек появилась возможность на пару дней вырваться из серой повседневности. Вызывает раздражение телепроект "Даша Варфоломеева".

Российское ТВ и кремлевские пиарщики делают вид, что Даша Варфоломеева – это самый настоящий ЗНАК. Знак государственной заботы, доброты, внимательности. Знак того, что Россия под мудрым водительством Путина, Медведева, единороссов и иже с ними – это волшебная страна «сбычи мечт». В действительности же Даша Варфоломеева – ярчайший симулякр, пустой знак, знак без означаемого, замкнувшийся на одной конкретной смущенной девочке, одном конкретном платье, одном конкретном куске торта в компании дяди Володи и одном конкретном посещении Большого театра или катка на Красной площади. А если это и «всамделишный» знак, то указывает он вовсе не на то, на что должен, а на нечто совершенно противоположное.

Пока Даша летела за подарками к дяде Володе, на Дальнем Востоке дубинками разгоняли людей, виноватых лишь в том, что они дорожат своим занятием, бытом, привычками и повседневностью. Это проявление государственной доброты не показали по телевизору. В отличие от девятилетней Даши, покупающей какую-то новогоднюю ерунду у московского лотка под прицелом теле- и фотообъективов.

Казус Даши Варфоломеевой свидетельствует о том, что на нашем островке стабильности в глобальном океане кошмара забота власти о поселке Тугнуй или деревне Гадюкино с их безработными, отчаявшимися жителями возможна, по сути, лишь в режиме новогоднего подарка.

Владимир Путин пообещал маме Даши Варфоломеевой создавать в поселке Тугнуй рабочие места. Решит проблемы одной конкретной местности. Другие поселения будут сами справляться со своими бедами, пока какой-нибудь═ребенок не дозвонится до дяди Володи и не прочитает ему написанный на бумажке текст. То обстоятельство, что зов о помощи из Тугнуя долетает до Москвы, говорит лишь о том, что в стране не работает властная вертикаль, призванная решать как раз такие локальные задачи и не беспокоить центр по пустякам. Та самая вертикаль, которую у нас выстраивали по кирпичику с энтузиастом Чебурашки и группы пионеров-энтузиастов. Та самая вертикаль, на которую нам велят молиться как на родовой столб. Губернатор сообщает Путину, что в поселке Тугнуй никто не работает - и считает свою задачу выполненной.

Когда благополучие разыгрывается в лотерее «Дозвонись до Путина!», это называется «системный кризис». У нас это называется «стабильность». Бурятские девочки-симулякры, бродящие по Красной площади, - яркие иллюстрации этой «стабильности».