Под рыжей милой кожурой

И каждый кот пригож, как Арамис.  Фото Евгения Никитина

Пожить немного в мандарине,

Сложить пожитки в сердцевине

Под рыжей милой кожурой

Как хорошо, о боже мой...

Пятнадцать дней висеть на елке,

Глядеть на солнце сквозь иголки.

И марокканские пески

Во сне окажутся близки.

Запаздывает сильно яблонь цвет

Ну что еще в планете подкрутить,

Чтоб север наш за югом подтянулся?

На месяц зиму нам подкоротить

Не помешает, как – никто не в курсе.

Запаздывает сильно яблонь цвет,

Из Ладоги студеные конверты

Плывут в залив, до нас им дела нет.

Полудню лживо теплому не верь ты.

Не вытекал из снежной бабы ром,

Не грели взор следы от лыжных палок.

Прощайся с пересоленным двором,

Которую неделю город ярок.

Такое чудо – каждый первоцвет...

И пташки верещат свои заклички.

Но яблонь лепестков в апреле нет,

Сырые для свечей каштаньих спички.

По Питеру идет апрель – двумордый пес

Уносится клубами пыль

Из-под колес.

По Питеру идет апрель –

Двумордый пес.

То ярко ластится к лицу,

Взяв сердце в плен,

То сеет водную пыльцу

Тепла взамен.

В нагих ветвях

Лишь птах фальцет,

Листочки ждут.

Глядит из клумбы первоцвет –

Лиловый шут.

Все раньше солнышко встает,

Мешая спать

И северянам раздает

Загар и стать.

Спеши и ты щекой прижаться к маю

Куда попасть по трещине в асфальте?

Крыжовник расцветающий зовет.

Зубищи цвета кафеля не скальте,

Она в сезон покоя приведет.

До домиков квартала аккуратных,

Где каждый кот пригож, как Арамис.

И у забора цвета листьев мятных

Простая туя словно кипарис.

Моя душа весной тройное сальто

Как хочет крутит, пусть – без зимних пут.

Она в поверхность втрескалась асфальта

И ищет в джунглях города уют.

Спеши и ты щекой прижаться к маю,

Впитается в узор цветочный стресс.

Куда попасть на стареньком трамвае?

За каждой аркой есть страна чудес.

Застелить весны татами бежево

Перекантоваться

Между майскими,

Покрываться

Перышками

Ласковыми,

Распуститься

С хрупкими

Тюльпанами,

Вечерами

Жить учиться

Пряными.

Не мешать

Цвести в метро

Попутчикам,

Щекотать

Нейроны

Лунным лучиком.

Грудь поить

Глотками

Ветра свежего,

Застелить

Весны татами

Бежево.

Ты для меня как торт вишневый

Ты для меня как торт вишневый,

Как кофе сладкий с молочком,

Я для тебя носок бесшовный,

Редиска свежая пучком.

Ты для меня конфетка трюфель,

Слижу какао-порошок.

Я для тебя сливовый штрудель,

Чуть-чуть женьшеня корешок.

Рыба мне бросается в глаза

Захожу на рынок с утреца.

Рыба мне бросается в глаза.

Лед и лососина – повезло,

Мне три дня работать на кило.

Красная и черная икра,

Не бросайся, я поел с утра.

В жизни я на вас не накоплю,

Скумбрией здоровье укреплю.

Волк сообразил

Волк сообразил – не нужно клацать,

Он домой приходит к леснику.

Пробивают ходики двенадцать,

Гонит чаем прочь лесник тоску.

Спросит у волчары в раз который,

На баранью шкуру усадив:

– Как делища, серый мой, матерый,

В стае надоел корпоратив?

Улыбнется волк, вздохнет понуро.

«Дядя Петя, и не говори...

Видишь, с голодухи лезет шкура,

Десять дней урчание внутри.

Завтра зайца гонят спозаранку,

Стар я стал для этой беготни...»

Достает лесник тушенки банку,

Разогреет: – На-ко вот, умни...

Разомлев в тепле, вздремнут на пару

Под снежинок танец за окном,

Иногда возьмет лесник гитару...

Старику легко со стариком.

Что там в прошлом... да не так уж важно.

У огня дуэтом стук сердец.

До утра глаза блестят нестрашно.

Поплетется в бор лесной жилец. 

Санкт-Петербург