Мария Блудова Винзавод, Цех Белого. Проект «Платформа», объявлена дискуссия на тему "Московский театр: Что нам со всем этим делать?". Заявлены руководитель Департам ента культуры Москвы Сергей Капков, худрук «Седьмой студии» и самой «Платформы» Кирилл Серебренников, Марк Гурвич, директор Театра им. Ермоловой и председатель Совета директоров московских театров, Евгений Писарев – худрук Театра имени Пушкина, Виктор Рыжаков, художественный руководитель Центра им. Мейерхольда, Андрей Порватов, сегодня - директор Проекта «Открытая сцена», а на протяжении многих лет и до нынешней осени - замглавы Департамента культуры Москвы, худрук Театра имени Гоголя Сергей Яшин и директор этого же театра Анатолий Шлаустас, Дмитрий Богачев, генеральный директор московского представительства Stage Entertainment, Марат Гацалов, главный режиссер далекого театра в прокопьевске и член худсовета московского Центра драматургии и режиссуры, режиссер Константин Богомолов и драматург Михаил Дурненков, ведет разговор Елена Ковальская. С таким списком понятно, что начало дискуссии запоздало. Последним пришел Евгений Писарев, "прям как чиновник" пошутил в его сторону Кирилл Серебренников. Началась дискуссия с извечно любимой темы, а именно, чем руководствуются департамент при выборе нового художественного руководителя театра. Конечно же не избежали громких историй этого лета - ухода Юрия Петровича Любимова из Театра на Таганке и замены Александра Галибина в Театре Станиславского. У Галибина истек контракт, объясняют нам. "Его съела труппа"- кричит без микрофона модератор дискуссии, Елена Ковальская. Серей Капков говорит, что должность художественного руководителя и директора надо разделять. Марк Абрамович Гурвич подхватывает, что к сожалению в нынешних театрах - огромная проблема, художественный руководитель и директор должны быть в "одной упряжке", а получается единоначалие. Гурвич приводит статистику, что в СССР, в Москве, было восемь миллионов жителей, два миллиона командировочных и 45 театров, потому и проблем с заполненяемостью в театрах не было. Сейчас же театров стало 100. "Триста семнадцать"- кричит Кирилл Серебренников и, вскакивая рисует на доске число. Возникает вопрос: "Зачем нам столько?".
Евгений Писарев с горечью делится, что он не может снять "Федру": на нее плохо продаются билеты, но зал полный, так как администратор решает проблему о заполняемостью зала. Капков предупреждает всех о сюрпризе и, подойдя к доске, пишет цифры, которые шокируют часть публики. Сейчас в Москве 15415 человек работают в театральной сфере, 7 млрд 347 млн 238 тыс 800 руб выделяется ежегодно театрам Москвы. В год лишь 4 млн 400 тыс человек ходят в театр (в это число входит и ГЦКЗ Россия). Желающие могут высчитать соотношение выделенных рублей к одному зрителю и т.д. Встает долгожданный и наболевший вопрос о контрактной основе. Все присутствующие – «за». Марк Гурвич заявляет, что контрактная система должна вводиться не только для актеров, но для всех работников театральной сферы, конечно же исключая уборщиц и гардеробщиков. Контракт должен быть для всех, и для худруков, и для директоров, которые в свою очередь уже находятся на контракте, но на бессрочном. Евгений Писарев рассказывает, что им на новые спектакли выделяют 1,4 миллиона рублей. И этого не хватает. Вот сейчас, например, готовится к выпуску "Идиот", ставит Юрий Бутусов: "Директор у меня в шоке, но я пошел на это!". Писарев говорит, что нужна не только контрактная система, но нужны и инвесторы. На Западе, например, инвестором может выступить и государство. Ковальская спрашивает: "Такие прецеденты существуют у нас?" Дмитрий Богачев откликается:"Пока нет". Сергей Капков говорит, что доход театров к сумме финансирования - 15%. Из зала доносится комментарий, что деньги, которые выделяются не такие уж и большие. Капков подтверждает: некоторые театры вообще отказываются от бюджета, - зачем им эта сумма, когда Потанин может дать миллион долларов. Да и вообще, вон у Марка Захарова билеты на некоторые спектакли по 14 тысяч. "Там киноактеров показывают", - доносится громкий голос худрука "Седьмой студии". Поднимается еще один вечный вопрос о "новой крови". Сергей Капков: "Средний возраст худрука сегодня - 64,5 года". Елена Ковальская говорит, что нам нужны молодые менеджеры, что выпускники ГИТИСа и МХАТа, видимо не готовы к этой работе, поэтому в феврале открывается "Школа театрального лидера" при центре им. Мейерхольда, где режиссеров, театроведов, продюсеров будут готовить к работе управленцев, руководителей театров. Кто-то говорит об отсутствии талантливых молодых режиссеров. Кирилл Серебренников иронизирует, что худруки некоторых театров бегают по городу с сачками, найти не могут. Другие возмущаются, что выпускникам театральных вузов банально не дают ставить, что им приходится работать на телевидение, чтобы там на сериалах как-то подзаработать.
Сергей Яшин говорит, что готов к работе с молодыми режиссерами, что он их ждет, только "Принесите! Придите!". Богомолов улыбается и, кажется, засыпает. Что касается новой крови, то эта тема очень взволновала до ныне сонного Марата Гацалова, он говорит, что только Центр драматургии и режиссуры заботится о старте для молодых режиссером, рассказывает о «Мастерской на Беговой», где выпускники вузов имеют возможность поставить спектакль. Это происходит так: на неделю центр закрывают и несколько режиссеров репетируют, эскиз спектакля они показывают в конце недели. Удачные показы превращаются потом в полноценные спектакли. Кирилл Серебренников снова возражает: "Никто не может поставить спектакль на большой сцене, подвалы-то освоили". Впрочем, тут же приводят в пример РАМТ, «Современник». В Табакерке вот ученик Женовача Станкевич "Дьявола" поставил, тот же Перегудов – он работает в «Современнике». Впрочем, это по преимуществу как раз малые пространства.
Елена Ковальская вспоминает, что когда Серебренников ставил "Пластилин", Алексей Казанцев одалживал на постановку денег у знакомых. И высказывает мысль о том, что иногда режиссеру неплохо бы и самому зарабатывать на постановку: учить вязать слепых детей, мыть полы в хосписе, заниматься актерским мастерством в детдомах. Серебренников кричит без микрофона: "А ставить хорошие спектакли?" Марк Абрамович Гурвич пытается ответить на главный вопрос "Что делать?". Нужен "Закон о театре", где все будет четко регламентировано, и конечно же не обойтись без конкурсной системы, которая оживит театр. Экспрессивному Рыжакову вконец "надоедает молчать" и он, нарушая спокойную дискуссию, кричит, что "нужна смена, ротации", что именно для этого и создается "Школа театрального лидера", после которой получатся группы, тандемы, которые способны прийти в театр и изменить ситуацию. Что нужно приходить в умирающий театр и реанимировать его идеями, программами. Встает долго молчавший и тепло одетый Богомолов: "В затхлый организм приходить и реанимировать его бессмысленно! Болото надо называть болотом!" Развивается дискуссия, снова всё возвращается к идее о новом классе менеджеров, Дмитрий Богачев говорит, что нужно отслеживать заполняемость залов, продажу билетов. Рыжаков тут же напоминает, что классный мюзикл- это не драматическое произведение! Нужна художественная идея, а не материальная! Точку ставит Сергей Капков, который произносит фразу с которой собственно и начали: "Что-то делать надо!". Приходит пора вопросов из зала. Встает Клим с напутствием нынешнему поколению: "Не поступайте как мы! Не промолчите!", фраза "Каждая копейка должна даваться на идею" срывает аплодисменты. Что-то говорит Донатос Грудович, что-то про желание стать худруком театра Ермоловой, все смеются. "Гурвич и Грудович", -доносится голос Серебренникова, вероятно, припомнив мысль Рыжакова о творческих тандемах. Раздаются аплодисменты. И заканчивается все мудрой, но не решающей проблему фразой Сергея Капкова: "Неуспешными моделями управляют неуспешные люди".
