Марина Гайкович
Еще за несколько дней до 16 декабря, то есть до 80-летия, Родион Щедрин начал получать подарки: Сергей Капков вручил ему диплом лауреата премии Москвы в области литературы и искусства за оперу «Боярыня Морозова». А главный презент сделала Московская филармония – большой фестиваль с несколькими российскими премьерами.
Щедрин – из счастливой когорты композиторов, в «датных» текстах о которых хочется не перечислять, что было, а говорить о том, что есть сейчас. Только что полный каталог сочинений выпустило немецкое издательство Schott – 79 опусов, в планах у автора еще и еще. До последнего держался в секрете совместный проект с Мариинским театром – опера по «Левше» Лескова, но журналисты пронюхали раньше, чем Щедрин с Гергиевым планировали об этой работе объявить. Секреты замысла композитор не раскрывает, наверное, из суеверия – опера не закончена; говорит только, что опера будет полноценной, длинной (как «Кольцо нибелунга», шутит Щедрин) и что замысел принадлежит ему, поскольку Лесков – один из любимых писателей, писатель-пророк.
А пока Гергиев исполнит в Москве последнюю оперу Щедрина «Клеопатра и змея». Написана она по заказу Троицкого фестиваля в Зальцбурге, мировая премьера прошла в мае, 24 декабря – первое исполнение в России. В этом же концерте Алексей Огринчук, по словам Щедрина, «без всякого преувеличения, лучший гобоист мира», исполнит Концерт для гобоя с оркестром, у нас в стране он тоже пока не звучал. 21 декабря Госоркестр вместе со своим худруком Владимиром Юровским сыграет еще одну российскую премьеру Щедрина: «Гейлигенштадтское завещание Бетховена», симфонический фрагмент для оркестра. Сочинение это с необычным замыслом. Его заказала Нюрнбергская филармония как вступление к Третьей симфонии Бетховена.
С великим классиком, кстати, у Щедрина особая связь: во-первых, они родились в один день, во-вторых, по линии учителей Щедрина можно назвать прапрапраучеником Бетховена: через профессора по фортепиано Якова Флиэра, который, в свою очередь, учился у Константина Игумнова, тот у Зилоти, он у Листа, Лист у Черни, ну а он брал уроки у самого Бетховена! После «Гейлигенштадтского завещания», по мысли заказчиков, Третья симфония должна была исполняться без паузы, но зрители заметили в зале Щедрина и сорвали первоначальный план аплодисментами. Так что на втором исполнении композитора посадили за занавеску. В Москве бетховенский опус играть не будут, и композитор будет, конечно, в зале. А еще символически, на сцене, поскольку «Автопортрет» (еще один опус в программе) – сочинение биографическое.
На вопрос, о чем он мечтает, Родион Константинович ответил: «Чтобы мне Господь дал еще одну жизнь – столько интересного и замечательного на белом свете».
