Жизнь в школе упорядочена, а внешняя среда противоречива, специфична и стихийна – привыкли думать мы. Но все стремительно меняется. Увы, в современных школах и местах оздоровительного отдыха детей нет былой чинности и спокойствия, ситуация порой приближена к боевой. И уже сама обстановка, казалось бы, требует принятия новой модели воспитания подрастающего поколения.
Но воспитательная работа Министерства образования и науки ограничивается даже не рассылкой директив, а социальной защитой детей и перечнем мероприятий. Нет ощущения, что в стране вообще работает хоть какая-то система педагогического воспитания.
Что не принимает во внимание власть, додумывает за нее население. Отдельными группами народа давно и с успехом исповедуются те или иные принципы, заимствованные из самых различных систем. Большинство родителей, как и во времена первобытно-общинного строя, основным методом воспитания считают игру с примитивными игрушками – компьютерными «убивалками». Некоторые республиканские руководители пошли по пути прогресса дальше и, кажется, обратились к опыту античной Греции. Юношей Чечни, судя по всему, воспитывают по спартанской системе, растят ударных бойцов для будущего покорения отсталых народов. А половина населения Центральной России воспитывается по афинской системе, когда дети до 7 лет большую часть времени проводили на женской половине дома: в некоторых крупных субъектах РФ уже свыше 47% детей растут в неполных семьях.
Родители-маргиналы исповедуют, видимо, платоновский принцип общественного воспитания, подбрасывая своих чад в казенные учреждения, количество которых не уменьшается даже с убылью детского населения страны. А большие чиновники – поклонники теорий Аристотеля и утопистов Мора и Кампанеллы – пишут трактаты о правильном воспитании, сообразуясь с их принципами гармоничного развития ребенка. Правозащитникам, видимо, не нравятся методы воспитания Яна Коменского. Они уверены, что ребенок имеет только права без обязанностей. По их мнению, юноша в семнадцать лет – все равно дитя несмышленое и может безнаказанно избивать преподавателя. Поэтому после драк детей с педагогами наказывают последних в пику всем нормальным педагогическим теориям. И не наказывают главных виновников – школьников, нарушая тем самым основной принцип воспитания – нельзя заигрывать с детьми.
Взращивание правительства дублеров и гениев Селигера – это все хорошо. Плохо, что оставленная без должного окормления другая молодежь идет в это время «стенка на стенку». Кровопролития трактуются как «мелкое хулиганство». Воспитание в дружной семье народов заменяется невнятной программой «О толерантности», а гибель подростков списывается на издержки возраста.
Бросание высокого начальства из одной крайности в другую, бездумное заимствование западных систем и методов воспитания, полное и циничное разрушение бывшей хорошо продуманной системы, откровенная подмена самого понятия «воспитание» малоосмысленным набором одноразовых акций и мероприятий ставят в тупик простого учителя. Все это и еще диктуемая сверху образовательная реформа уже привели к тому, что учителя на учительских форумах называют даже недавнюю трагедию – самоубийство сельской учительницы – «пассивной формой сопротивления», ответом «на непрекращающийся стресс от бесконечных и бесконечно тупых требований». Учителя загнаны в угол и затравлены. Они не знают, как внушать детям базовые понятия, что старших надо слушать, им нельзя хамить, оскорблять и бить, что на уроках должна быть дисциплина, а в коллективе – взаимовыручка и уважительное отношение другу к другу. А главное и опасное – учителя совершенно одиноки в этом своем желании воспитывать детей.
Владимир Скосырев 
Дарья Гармоненко 