Петр Спивак
Леон Блюм. Политик с гуманитарной закваской.
Фото из собрания Библиотеки Конгресса США
«Если меня в тихом месте прислонить к теплой стенке...» Так, кажется, сформулировал свою заветную мечту райкинский персонаж. Да ведь и в самом деле – не можем мы без социальной ниши, без надежной опоры. А если человек творческого труда парит духом, то кто даст ему хлеб насущный? Вечный вопрос.
Итальянский композитор и певец Франческо Паоло Тости, родившийся 9 апреля 1846 года (ум. 1916), после консерватории пережил тяжкий период нищеты и болезни. А потом ему повезло. Тости познакомился с известным музыкантом Джованни Стамбати и с его помощью выступил на концерте, а среди зрителей оказалась принцесса Савойская, будущая королева Италии. Стал придворным учителем пения в Риме, потом – в Лондоне – профессором музыкальной академии и преподавателем уже при английском дворе. Жизнь удалась. Песни и романсы Тости поют во всем мире до сих пор. Но везение – ненадежная штука.
Не баловала поначалу судьба и соседа Тости по календарю – инженера-электротехника Чарлза Протеуса Штейнмеца. Он появился на свет 9 апреля 1865 года (ум. 1923) в немецком тогда Бреслау и был инвалидом от рождения, но образование получить сумел. Фирма в США, где Штейнмец устроился на работу, вошла потом в «Дженерал электрик», и добился он там многого. Предложил, например, метод защиты линий электропередачи от молний. В последние годы жизни работал техническим руководителем электрогиганта. Торжество капитализма? Ничего подобного. Другая сторона личности Штейнмеца – политическая. Он был социалист, причем давний, со студенческой скамьи, и покинул Германию из-за политических преследований. Даже с Лениным переписывался. Но вот незадача: в Америке Штейнмеца чтут, а в России – почти не знают...
Левизна – явление многомерное, необъятное. Говорить в этом контексте только о творческой интеллигенции было бы странно. 9 апреля 1872 года родился очень известный в свое время французский политик Леон Блюм (ум. 1950), который начинал, впрочем, как юрист и литератор. Левые взгляды естественным образом подтолкнули его к политике. И в 1919 году он стал лидером Социалистической партии. А критерий различения между социалистами и коммунистами был очевиден: вы за диктатуру пролетариата или против? Блюм был против. И возглавил тех французских левых, которые не отвергают ценности свободного мира.
Потом появилась угроза фашизма, и Блюм – лидер Народного фронта, коалиции всех левых. Первый в истории Франции социалист-премьер. Но краха Третьей республики предотвратить не удалось. Блюм против Мюнхенского соглашения, против чрезвычайных полномочий главе коллаборационистов маршалу Петену. Депортированный в Германию, Блюм два года провел в Бухенвальде. После войны вернулся в политику. И... снова неугоден коммунистам.
Константин Симонов, выступавший тогда с пропагандистскими стихами, описал шествие парижских «потомков коммунаров», которые скандируют: «Рейно к стене!.. Даладье к стене!.. И к черту Леона Блюма!» И вспомнил слышанное в другом лагере, Майданеке, о Блюме, будто бы окончившем там свои дни. Далее у Симонова следовало прозрение: как же я не догадался, ну не мог же Гитлер сохранить жизнь Блюму иначе как про запас, на перспективу фашистского дела...
Тягостное, конечно, все это производит впечатление. Насколько твердо держался Блюм при оккупации и в нацистском концлагере – отдельный вопрос, и об этом мне судить не след. Ясно одно: Блюм был человек культуры и свободы, политик с основательной гуманитарной закваской. Идеологическим обольщениям, в том числе советским, он, во всяком случае, не поддался.
А вот другой случай, другая судьба в силовом поле левизны – в данном случае тоталитарной, всевластной. В одном отношении судьба русского советского архитектора Виктора Веснина, родившегося 9 апреля 1882 года, напоминает о Штейнмеце: среди работ последнего было участие в создании генераторов к электростанции на Ниагарском водопаде, а Виктор Веснин совместно со своим старшим братом Леонидом спроектировал комплекс Днепрогэса. Вообще в творчестве братьев Весниных промышленные объекты, тесно связанные с индустриализацией и советским индустриализмом, занимают, пожалуй, главное место. Левизна, влияние авангарда – все это пропущено было через сложнейшую систему социалистических, большевистских упрощающих фильтров.
И тут возникали чрезвычайно примечательные случаи использования творческого труда архитектора. При его активном участии в Москве на улице Радио был построен комплекс зданий Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ). А однажды, в 1938 году, туда в одночасье вселили работников конструкторского бюро Андрея Туполева, к тому времени практически поголовно арестованных. Так возникла знаменитая «туполевская шарага», описанная в одноименных воспоминаниях одного из команды главного конструктора – Льва Кербера. С прогулками под конвоем на огороженной крыше...
Вот и задачка для долгого размышления на неостывающую тему: интеллигенция и социализм...
