Сила ветра

Сергей Балакин, Юрий Масляев. Парусные корабли. - М.: Аванта+, 2003, 184 с.

Поэтичнее парусника только птица. Несколько миллионов поэтов затерли сравнения и эпитеты, связанные с парусами. Теперь поэтичнее опись такелажа, теперь романтичнее реальность. Про это и речь.

Из чего состоит эта книга? Из описания такелажа и рангоута, во-первых. А такелаж (от голландского takel, все ведь морские термины оттуда, недаром и наш флаг похож на голландский, он тоже повязан с морем), так вот, такелаж - это все снасти - канаты, а то и цепи. Это ванты и штаги, фордуны и фалы, брасы и шкоты. Рангоут - "круглое дерево", если переводить с того же голландского, - это мачты и реи.

Во-вторых, это история парусного флота. Плывут по страницам галеры и дромоны, еще не лишившиеся весел, похожие на гигантских сороконожек. Галеры, кстати, были важной частью Российского парусного флота - в 1696 году на верфях в Воронеже было построено 23 галеры (на них брали Азов). Североевропейские когги, кочи русских поморов, каравеллы, Колумб и Магеллан, баск Хуан Себастьян де Элькано, что на самом деле первым обошел вокруг света, "Золотая лань" Френсиса Дрейка, "Индевор" Джеймса Кука, мятежный "Баунти" без всякого райского наслаждения, но с кровью и смертью настоящего мятежа, и, конечно, наша слава.

А наша слава - это "Нева" и "Надежда" Крузенштерна и Лисянского. Это история капитана Головнина и его шлюпа "Диана", что даст сто очков вперед любому авантюрному роману.

В 1808 году "Диану", шедшую через половину земного шара из Кронштадта на Камчатку, задержали в британской Южной Африке из-за присоединения России к континентальной блокаде Великобритании. Через год, в шторм, Головнин бежал, а англичане не смогли угнаться за ним. Через три года экипаж взяли в плен японцы и только тогда, когда до Японии дошли слухи о разгроме Наполеона, Головнина выпустили, и он по суше добрался в русскую столицу. А еще через несколько лет Головнин руководил походом на Дальний Восток на шлюпе "Камчатка".

Русские парусники сделали Россию морской державой - через Чесму и Азов, через Наварин и прочие баталии.

Парусники давно-давно ощетинились пушечными стволами (в Трафальгарском бою англичане умудрялись делать из крупнокалиберных орудий около двух выстрелов за три минуты). Под залпы бортовых орудий была рождена та Россия, что мы получили в наследство.

В-третьих, книга "Парусные суда" - энциклопедия жизни на борту. Оказывается, что, как ни странно, матросы парусного флота прошлого чаще всего не умели плавать. А в США был издан специальный указ, предписывавший при поступлении в военный флот "одевать" голых красоток на татуировках. То есть "дотатуировывать" им платья.

Даже с консервными банками парусный флот подружился раньше всех. Вот что пишут об этом авторы: "Первыми консервы получили экипажи кораблей британского флота. Правда, и тут не обошлось без неприятностей. Недобросовестные подрядчики нередко пускали в ход несвежее мясо, а в одной банке из партии консервов, заказанной англичанами в 1844 году в румынском городе Галаце, обнаружили человеческий палец! Неудивительно, что во флоте "владычицы морей" мясным консервам сразу дали красноречивое прозвище "дохлый француз".

В-четвертых, это история идеальных парусников, "выжимателей ветра". Это стремительные торговые корабли недавнего прошлого и их не столь многочисленные потомки века нынешнего.

Ну и наконец, в-пятых, это судомодельные чертежи - разъемы и снасти, узлы и подшивки.

Пока еще Россия идет под парусами. Традиция не утеряна. Помимо новорусских яхт, что качаются в греческих и кипрских портах, у нас еще есть барк "Седов", который не отняли-таки загадочные кредиторы, и учебный корабль "Крузенштерн". В популярной некогда песне пелось: "И старость отступит наверно, когда паруса "Крузенштерна" стоят над моей головой". Старости парусного флота не предвидится.