Ослепленный Рудаки

Грань между интеллектуальной прозой и массовой часто бывает размыта. Где-то посередине можно поставить прозу Андрея Волоса, и в частности один из его последних романов – «Возвращение в Панджруд», удостоенный премий «Русский Букер» и «Студенческий Букер». Автор родился в Сталинабаде, столице Таджикистана (современное название города – Душанбе), его первый роман «Хуррамабад» был посвящен Востоку – родному краю писателя, поэтому автору удается правдоподобно перенести читателя в глубокую древность, не жертвуя ни художественным слогом, ни силой переработанных исторических фактов. «Возвращение в Панджруд» – это мощный, захватывающий, наполовину исторический, наполовину художественный роман, и, судя по издательским допечаткам, своеобразная манера письма Волоса находит своего читателя.

Андрей Волос. Возвращение в Панджруд: Роман. – М.: ОГИ, 2014. – 640 с.

Главный герой романа – реально существовавшая личность, великий таджикско-персидский поэт Абу Абдаллах Джафар ибн Мухаммад Рудаки (858–941). Рудаки, как установил советский ученый Герасимов, был ослеплен в возрасте примерно 60 лет и умер в родной деревне Панджруд – месте, куда на протяжении всего повествования и движется Рудаки в книге Волоса. Молодому человеку по имени Шеравкан дают сложное, но почетное задание – сопровождать слепого старца в дороге от Бухары до Панджруда. Юноша нехотя соглашается, поначалу неприязненно относится к Рудаки, который кажется ему очередным чудаком, но потом Шеравкан с изумлением узнаёт в неопрятном старике… знаменитого поэта, национальную легенду. 

Некоторые рецензенты упрекают Андрея Волоса в бессюжетности, отсутствии событийной канвы, но ведь такой «недостаток» есть в творчестве ряда известных писателей, например, Гайто Газданова. Газданов, как и Волос в «Панджруде», отказывается от лобовых высказываний, используя для изображения жизни простых людей  прием иносказания. Вставные новеллы, часто опосредованно связанные с основным содержанием, и воспоминания главного героя мастерски встроены в магистральный сюжет.

 В романе автор часто применяет слова, давно ставшие региональными архаизмами, в конкретных случаях комментируя их употребление. Подобное углубление в тему вовсе не выглядит искусственным или загромождающим текст, а, напротив – вносит необходимые штрихи. Роман написан языком, необычным для нынешнего читателя: кое-где высокопарный слог рискованно сочетается с просторечными выражениями. Такая смесь «французского с нижегородским», как и короткие рваные предложения не кажутся лишними среди литературных приемов Андрея Волоса.

Вот, например, фрагмент напряженного эпизода из этого романа, полного неожиданной, ориентальной образности: «Конь плыл, высоко задирая морду. Шейзар держался за стремя, греб правой рукой. Вода несла. Он вспомнил почему-то, как при осаде одной крепостицы неподалеку от Герата под ним убили его любимого Кира. Копье буквально вспороло лошади брюхо, кишки вывалились, но Кир все же вынес его из чехарды беспорядочной схватки и только там, саженях в сорока от ближайшего всадника, упал сначала на колени, потом лег. Эмир, позже названный Убиенным, приказал облить нефтью подножье стен и поджечь. Сверху летели камни, кувшины с той же горящей нефтью. Шейзар видел, как один из них опрокинулся прямо над головой сарбаза, и тот, мгновенно объятый пламенем, яркой звездой скатился по откосу».