Александр Лукин События 11 сентября в Нью-Йорке и последовавшая за ними антитеррористическая операция в Афганистане существенно изменили расстановку сил в мире. С одной стороны, эти события показали неподготовленность мировой цивилизации к реальным угрозам XXI века, с другой - создали возможность для широкого международного сотрудничества. Однако сотрудничество это может быть успешным только в случае понимания серьезности стоящих опасностей - прежде всего в столицах крупных государств, которые прежде относились друг к другу с подозрением: США, России и Китая. Наблюдая за подходами к антитеррористической коалиции в Вашингтоне, Пекине и Москве, делаешь вывод, что политики еще очень медленно движутся к пониманию этой истины.
Для всей вашингтонской риторики характерны традиционные суперменские нотки: мы самые главные, силы зла атаковали нас как центр мировой цивилизации, мы встанем во главе борьбы с этим злом и за несколько недель победим его, а остальные, если захотят, могут присоединяться. В реальности все здесь не так уж однозначно. Оставим в стороне довольно спорный вопрос о том, являются ли США центром мировой цивилизации. Но, безусловно, самая мощная держава мира 11 сентября столкнулась с тем, что вся ее технологическая мощь не адекватна угрозам XXI века: она оказалась малоэффективной против нескольких отчаянных смертников. Даже покарать спонсоров террористов США не способны в одиночку.
Понимая свою зависимость от других, США пытаются добиться содействия России, Китая и других государств "малой кровью" - в основном обещаниями и приятными словами. Нам говорят, что Россия и Китай теперь уже не враги, а важные партнеры, от них исходит не угроза, а содействие. Но по принципиальным для этих стран вопросам движения нет.
Проблема США - понять, что длительная, по их собственному признанию, борьба с международным терроризмом невозможна без союзников. А это значит, что, во-первых, нельзя подрывать систему национальных государств, объединенных в ООН, так как только эта система может противостоять международному терроризму. Во-вторых, необходимо серьезно относиться к нуждам союзников. Нельзя одновременно требовать поддержки России и подводить натовские войска к ее границам, нельзя и наплевательски относиться к важному для России и Китая Договору по ПРО.
В Китае, напротив, вообще не очень готовы к серьезному разговору об антитеррористической коалиции. С Россией у Китая нет противоречий, наши страны давно сотрудничают в борьбе с терроризмом. Но в Пекине сильны опасения, что США под предлогом борьбы с террором надолго останутся в Центральной Азии, то есть вплотную приблизятся к границам КНР. Хотя на официальном уровне в Пекине много говорят о необходимости совместной борьбы с терроризмом, неофициально китайские наблюдатели довольно резко критикуют США за большое количество жертв среди мирного населения, недооценку роли ООН и в каждом их действии видят проявление "гегемонизма".
Причина такого подхода в том, что в Китае пока не считают угрозу со стороны США меньшей, чем со стороны мусульманского терроризма. Такая позиция не вполне дальновидна. Присутствие США в Центральной Азии вряд ли будет длительным. Кроме того, у Пекина есть возможность совместно с Москвой воздействовать на США в этом регионе. С другой стороны, даже временное присутствие США здесь вряд ли будет направлено против интересов КНР. Американцы будут стремиться стабилизировать здесь светские режимы и вряд ли будут поощрять синьцзянских сепаратистов - объективных союзников талибов.
Есть в Пекине также опасения, что стремление США к международному сотрудничеству исчезнет, как только задачи в Афганистане будут решены. Понимание того, что события 11 сентября привели к фундаментальному изменению в международной обстановке и, в частности, во внешнеполитической стратегии США, поможет Пекину не упустить открывающийся шанс к укреплению международного сотрудничества.
Что касается России, то здесь есть перекос в другую сторону. Президент Путин был совершенно прав, первым поддержав США в сложное для этой страны время и отложив существующие разногласия как более мелкие. Однако сегодня складывается впечатление, что эта политика пока не принесла ожидаемых плодов.
Особые опасения вызывает позиция Кремля в отношении НАТО: восстанавливая тесные отношения с этой организацией, мы как бы сами приглашаем ее к расширению. Как можете вы критиковать желание других стран вступить в НАТО, если вы сами с нами дружите, скажут нам. Тесные отношения с Западом и НАТО - не одно и то же.
Более активная российская позиция развеяла бы беспокойство наших китайских друзей, опасающихся, что прозападный крен России может завершиться российско-американской сделкой за счет интересов Пекина. Сегодня складывается впечатление, что Москва забыла про Пекин, который еще этим летом, после подписания Договора о дружбе, был провозглашен ближайшим другом. С лучшим другом по меньшей мере постоянно консультируются, а наши лидеры последние месяцы как будто демонстративно зачастили на Запад.
В целом всплеск международного терроризма создал не только новую ситуацию в мире, но и новые возможности для международного сотрудничества. Антитеррористическая коалиция в чем-то схожа с антигитлеровской времен Второй мировой войны. Ведь и тогда противоречия между ее участниками были велики, возможно, больше, чем сейчас, но они смогли объединиться против общей, более опасной угрозы. Смогут ли основные державы понять, что победить в этой борьбе возможно только общими усилиями, отложив на время собственные противоречия или постаравшись решить их путем взаимных уступок и компромиссов, - покажет время.
Дарья Гармоненко 