Елена Шелкова 14 марта 2012 года мне был предъявлен на подпись приказ о сокращении занимаемой мной должности. Кажется, явление обычное в нашей жизни, но за этим решением стоит памятник древнерусской стенописи и архитектуры – собор Рождества Богородицы с фресками Дионисия в Ферапонтовом монастыре, охраняемый ЮНЕСКО. В 1981 году при реализации министерской программы комплексной реставрации этот уникальный объект потребовал введения в филиале Кирилловского музея, каковым является Музей фресок Дионисия, должности хранителя отдельного памятника. Об этом хлопотали все исследователи собора – ведущие реставраторы страны и директора реставрационных организаций. Настолько было важно, чтобы на памятнике осуществлялся постоянный контроль состояния стенописи. Летом 1983 года я, имея опыт работы с собором, была утверждена в должности хранителя.
Я приняла памятник в аварийном состоянии: открытый грунт и отсутствие столярных заполнений в подклете, едва державшаяся столярка в окнах, своды и стены с росписями каждую весну неоднократно покрывались слоями инея, текли кровли папертей, среднегодовая влажность составляла около 80% с разбросами температур от –18 до +15 градусов. Улучшенные дневным проветриванием параметры за ночь возвращались к прежнему состоянию, почти невозможно было отыскать паклю и доски для сколачивания и уплотнения временных щитов, даже бумага и ручки были дефицитом в условиях сельской местности.
В дискуссиях 1980-х годов о методах реставрации росписи Дионисия складывались и другие направления работы. Научно обоснованное представление об уникальной сохранности росписи и технологические особенностей ее исполнения привели к отказу от традиционной практики сплошной поверхностной проклейки красочного слоя. Было решено укреплять только мельчайшие фрагменты верхних красочных слоев. Новые методы консервации потребовали фондового описания каждой композиции с мельчайшими подробностями, особенно состояния сохранности. Форма описания также вырабатывалась в процессе углубленного изучения росписей. Она одобрена ведущими специалистами-реставраторами, принята методсоветом Кирилловского музея. Созданы описания 306 из 343 композиций собора (из них 279 описаний сделаны мной), что позволяет прослеживать изменения состояния отдельных композиций, получать сведения о всех проводимых вмешательствах. На основе этих описаний начата работа по каталогизации памятника. На сегодня собран огромный архивный материал: фотографии, документы ведения реставрационных работ и нормализации режимов, дневники, картотеки по всем направлениям контроля состояния памятника, за которыми стоит реальная практическая работа хранителя. Запланирована работа по разработке методики фотомониторинга состояния росписи, что, конечно, требует детального знания памятника.
В 1990-е годы накопленный в музее опыт позволил продолжить многие направления работы и исследований самостоятельно в условиях длительного отсутствия финансирования. Прежде всего это была оптимизация режимов, обеспечивавших проведение консервационных работ. Результаты данной работы послужили обоснованием для реализации проекта подогрева ранее не отапливаемого памятника. Радиосистема контроля температурно-влажностного режима подтверждает положительное влияние разработанных нами методов хранения: авторские слои росписи находятся в стабильном состоянии, исключающем их участие в ежегодных процессах внутристенного капиллярного влагообмена. Этот проект получил Гран-при в номинации «Хранение как искусство» на международном фестивале «Интермузей-2011».
Сейчас, после выхода приказа о сокращении моей должности, происходит передача всех собранных мной за 24 года (с перерывами на рождение детей) документов специально созданной комиссии. Обычно в музейной практике документы и памятники передаются либо новому хранителю, либо заведующему отделом. Но так получилось, что в Музее фресок Дионисия некому передать весь накопленный мной багаж. А теперь уже и некогда – датой моего увольнения, прописанной в приказе, значится 5 июня сего года. Причиной сокращения должности названа «оптимизация» деятельности музея.
С ликвидацией должности хранителя собора Рождества Богородицы в планах музея не только не останется целенаправленной работы с уникальным памятником, но сам комплекс может навсегда превратиться в еще один музей народного быта и современного искусства, что отмечено как негативное направление в работе музея в решениях 34-й сессии ЮНЕСКО. Собор при этом в понимании молодых сотрудников становится неким брендом для привлечения посетителей и источником доходов музея.
Дарья Гармоненко 
