Кадыров оставил последнее слово за собой

«Врагов народа», как оказалось, Рамзан Кадыров ищет только за границей. Фото РИА Новости

Глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров, похоже, завершает дискуссию вокруг «предателей родины». Конкретизировав, что его резкие высказывания касаются только критиков РФ из-за рубежа, он напоследок пообещал им койки в психбольнице. Между тем открытыми остаются вопросы – почему Кремль никак не комментировал эти споры и кому в итоге они будут выгодны?

Суть финализирующего недельные дебаты поста Кадырова в Instagram отражена уже во втором предложении: «Я сделал твердое заявление о тех, кто уехал из России и оттуда поливает грязью и клевещет на нашу страну». То есть непарламентская оппозиция попросту ни при чем. Более того: следуя логике Кадырова, она подставилась сама, причислив себя к адресатам резких посланий главы Чечни.

Очевидно, за этими словами последуют рефлексивные ответы. Но кому они будут выгодны? Оппозиции? Будь она системной или внесистемной – вряд ли. Призрачными поначалу выглядят и дивиденды для власти, но если расширить угол зрения, то окажется, что в плюсе в конечном счете может оказаться как раз Кремль. Впрочем, для этого понадобится проследить хронологию других событий.

2 января в Вильнюсе Гарри Каспаров пишет пост в Facebook о своем видении послепутинской России. Уничижительно отзываясь не столько о действующей власти, сколько об избравшем ее народе, он приходит к выводу, что тому придется заплатить что-то вроде пеней, накапавших аж за 25 лет: «Им придется слушать неприятные вещи о том, что произошло, о том, что они фактически поддерживали преступления режима. Они вынуждены будут признать, что с их согласия страна разграблена, и процесс восстановления займет продолжительное время, сравнимое с продолжительностью грабежа». А посему «сразу после краха путинского режима проводить выборы бессмысленно».

Эта тема получила развитие как в соцсетях, так и на площадках СМИ, которых принято причислять к либеральным.  Она обрастала новыми персоналиями – журналистами, политологами и политиками. Пока наконец не добралась до журналистки Карины Орловой, решившей, как она сама выразилась, «в некоторой степени потроллить» общественность и предложившей провести люстрацию по возрастному признаку: дождаться «гибели режима», а потом пустить во власть только тех, кто моложе 35 лет.

Каспаров и Орлова – не единственные, кто размышляет о будущем страны, находясь за ее пределами (предыдущие посты журналистки посвящены выборам в США). Есть еще Михаил Ходорковский, предложивший изменить конституционный строй, – Россия, на его взгляд, должна быть парламентской республикой. Но если в словах экс-главы ЮКОСа можно найти рациональное зерно, то в остальных случаях речь идет об абсурдных вещах.

Показательно, что все эти измышления ретранслируются в РФ. Интереса к ним традиционно немного. Замдиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин, вспоминая произведения Ивана Тургенева, считает подобные виды на будущее страны классическими для российской интеллигенции в эмиграции. Смысла в них почти нет: это попытка занять чем-то референтные группы «в условиях, когда невозможно влиять на политику».

Но эти разговоры вполне можно искусственно усилить, чтобы кто-то предположил, что за спекулятивной дискуссией последует рассмотрение реальной проблематики, которое в условиях кризиса и недовольства выйдет за рамки либеральных площадок. На носу выборы в Госдуму, на которую нацелились либеральные партии: дело пахнет переворотом – конституционным или не очень. И вот тут на сцену выходит Кадыров. Федеральный Центр де-факто никак не отреагировал на его жесткие высказывания. Кто-то воспринял это как слабость, а кто-то – как замешательство. 

Макаркин считает, что в Кремле просто растерялись, а затем призвали спускать все на тормозах: «Кадыров этими заявлениями отвлек всех на себя, выступив защитником власти перед выборами. Магомед Даудов (председатель парламента Чечни. – «НГ») прямо обвинил Илью Яшина, обещал собаку натравить. Тот свою кошку показал – и все это вылилось во что-то странное. Если бы не убийство Немцова – можно было бы посмеяться». Кадыров, считает эксперт, пытается выйти из ситуации без ущерба, но в итоге «оппозиция получила новый стимул перед годовщиной убийства Немцова – у них начались разногласия, а он их всех объединил».

Но нельзя исключать и того, что из развернувшихся споров решили извлечь выгоду и в Кремле. Во-первых, слова регионального руководителя можно противопоставить огульной критике, звучащей из-за рубежа. То есть это не угрозы, это дискуссия – демократия с поправкой на региональные ментальные и психологические нюансы. Во-вторых, развернувшиеся споры все-таки отвлекают от потенциально проблемных вопросов грядущей думской кампании. В-третьих, речь идет не только о персоналиях (они-то как раз сидят за границей), но и о площадках, то есть о российских СМИ.

Примеры таких медийных ресурсов – «Дождь», «Эхо Москвы» и РБК, по которым, возможно, стоит ожидать нанесения предупреждающего или ответного репутационного удара. Начни они критиковать выборы, и на другую чашу весов вполне можно будет положить еще одну претензию – помимо всех накопившихся. Дескать, они ретранслируют и поддерживают точку зрения «предателей родины».

Это не продуманная стратегия. Однако на основе первоначального отсутствия реакции и последующего спокойного поста Кадырова можно построить умозрительную модель, в которой чувствуется тактическая гибкость. Добившись своего, градус решено было понизить. В пользу этой теории, в частности, говорит то, что посты главы Чечни активно цитировались и усиливались в близких к правящим кругам «Известиях». Например, следующая цитата Кадырова для газеты только расширяет высказанную им ранее мысль: «Мое твердое заявление касалось тех, кто уехал из России и из-за границы, получая подачки от правительств западных стран, поливает грязью и клевещет на нашу страну».

Вероятен здесь и другой подтекст, на который указывает Макаркин. Встреча помощника президента РФ Владислава Суркова и помощника госсекретаря США Виктории Нуланд, слова представителя России в контактной группе по Украине Бориса Грызлова о возможном прорыве в реализации Минских соглашений – все это может быть сигналами об остром желании властей покончить с украинской проблемой и прервать санкционную спираль в условиях, когда экономика РФ не справляется. Приобретают примиренческий характер и дискуссии вокруг сирийского кризиса. А ведь что в одном конфликте, что в другом Кадыров был весьма заметным игроком. Он вообще уникальный пример регионального лидера, вовлеченного в международную конфликтную тематику.

А потому у него останется только «внутренний компонент», считает Макаркин: «Чечня – это много, но меньше, чем было в 2014 году, когда Кадыров был повсюду». Так что у регионального руководителя «есть вопрос о его востребованности в обозримой перспективе – и он решил себя проявить». С другой стороны, маловероятным представляется, что от Кадырова хотят избавиться, а сам он в противовес этому стремится доказать собственную нужность. Он все-таки именно региональный лидер. И с президентом Владимиром Путиным у него исторически сложившиеся отношения. Вряд ли глава Чечни всерьез обеспокоен тем, что ему придется покинуть международную поляну.