Библиотечный вопрос общества

Несмотря на наступление «цифры», конкретный бумажный экземпляр книги всегда будет востребован. Фото РИА Новости

Система обслуживания читателей в городских библиотеках станет более совершенной.  По крайней мере на это надеется Министерство культуры РФ. Цель – полная «перезагрузка» системы, которая должна обеспечить приток читателей  и  усовершенствовать систему взаимодействия с ними. Об этой инициативе в беседе с ответственным редактором приложения «НГ-наука» Андреем ВАГАНОВЫМ рассказывает генеральный директор Российской государственной библиотеки (РГБ, Ленинки) Александр ВИСЛЫЙ.

– Александр Иванович, в конце прошлого года в Российской государственной библиотеке (РГБ) сформирована рабочая группа по созданию Центра инновационного развития библиотек Российской Федерации. Что это означает?

– В соответствии с поручением, высказанным 25 ноября 2015 года на коллегии Министерства культуры РФ, в Российской государственной библиотеке сформирована рабочая группа по созданию Центра инновационного развития библиотек Российской Федерации. Рабочую группу возглавляет Аракелова Александра Олеговна, руководитель департамента науки и образования Минкульта. В эту рабочую группу входят директора всех федеральных библиотек. Их задача – чтобы любая  библиотека могла внести свою лепту.

Минкульт считает, что в какой-то одной крупной библиотеке должен быть центр, который будет изучать, что происходит в России и мире в сфере развития библиотечного дела. И соответственно этот центр должен представлять свое видение  того, как и в каком направлении должны развиваться библиотеки.

Вопросов сегодня в этой сфере возникает слишком много. И главный из них очень простой: в Интернете все есть, зачем нужна библиотека?

– Этот вопрос уже настолько банальный, что я, честно говоря, даже боялся его вам задавать…

– На самом деле этот вопрос сформирован даже не современными СМИ и другими медиа. Это вопрос общества.

Когда человек в небольшом городе имеет возможность «достучаться» до Интернета и, сидя на диване, найти в Интернете нужную ему книжку, действительно возникает вопрос: зачем ему идти, скажем, в свою поселковую библиотеку? В этой библиотеке, кстати, может и не быть Интернета вообще.

Еще один аспект этой проблемы. Те печатные книжки, которые формируют фонд этой поселковой библиотеки, далеко не всегда удовлетворяют потенциального читателя. Какие-то детективы и женские романы, может, там и есть. Но если я, допустим, работаю агрономом или зоотехником, мне нужна современная литература по моей специальности. Преподавателю, педагогу, который хочет развиваться, в библиотеке нужна литература по специальности.

И здесь возникает очень большая проблема, которую так просто принципиально не решить. Дело в том, что тиражи научной, научно-популярной, специальной литературы сейчас определяются издательским рынком. Если это тысяча экземпляров, это огромный тираж для такой литературы! Может быть 500, 300… 30 экземпляров. Ну хорошо, даже если тираж тысяча экземпляров и даже пять тысяч, что практически нереально. Вопрос: а каким образом тираж в пять тысяч экземпляров попадет в 40 тысяч общедоступных библиотек России? Ответ очевиден: в печатном виде этот тираж не попадет в библиотеку никогда. А это значит, что человеку для повышения квалификации, профессионального и культурного уровня непонятно, зачем вообще идти в библиотеку.

Это противоречие возникло только что, на наших глазах. Только что ни в каком другом месте, а в библиотеке нельзя было найти нужную книгу, и вот – возникла альтернатива. И вопрос: «Зачем нужна библиотека, когда есть Интернет?» задается не ради красного словца; это некий вызов развитию общества, библиотекам, которые должны уметь не просто выжить в такой ситуации, но и эффективно работать.

Поэтому создание центра, который занимался бы изучением этой проблематики, крайне необходимо.

– Этот центр будет неким клубом по интересам или существует какая-то формализация?

– В РГБ мы уже ввели его в штатное расписание. У нас это называется так: Центр по изучению перспектив развития библиотек. Это структурное подразделение нашей библиотеки. В нем работают только ученые: в составе центра нет ни одного сотрудника без ученой степени… Их немного. По масштабам нашей библиотеки подразделение в 25 человек – небольшое. 

Но потенциал у него достаточно высокий. Созданный в РГБ Центр по изучению перспектив развития библиотек – это рабочий механизм, который проводит исследования.

Другое дело, что те задачи, которые мы сейчас перед ним сформулировали, они, честно скажу, ставят в тупик тех сотрудников, которые в этом центре работают.

– Например?

– Так как мы давно уже выдаем в нашей библиотеке печатные книжки, заказанные через компьютер, и естественно, все это фиксируется, то в любой момент мы можем сказать: вот это  топ-100 самых популярных книг в нашей библиотеке, вот это топ-1000, а вот это топ-10 тыс. самых спрашиваемых книг… Одна из задач, поставленных перед центром, мониторинг появления электронной копии вот этих печатных книг в Интернете.

Самое главное, когда берется топ-100 самых спрашиваемых книг в РГБ и производится поиск в Интернете, удастся ли найти электронную копию этой книги, ее скачать, открыть, определить, насколько она соответствует печатному оригиналу… И так далее и тому подобное.

Первые результаты мы уже знаем. Грубо говоря, около 80% книг из этой первой сотни действительно можно найти в Интернете. Когда мы уходим в топ-1000, мы не можем проверить всю тысячу, берем любую выборку и проверяем ее. Получается, что в Сети присутствует всего лишь около 10–12% книг из топ-1000. Когда мы берем топ-10 тыс. самых спрашиваемых книг, там показатель присутствия их в Интернете еще ниже.

– Но это же только вопрос времени…

– Совершенно верно. Но тут есть один нетривиальный вопрос.

Александр Вислый: «Сейчас наша библиотека располагает, наверное, самым большим в мире фондом электронных документов». Фото автора

Когда мы пытаемся выяснить, какие из сотни самых спрашиваемых книг топ-100 размещены в Интернете пиратским способом, то получаем, что практически 80 книг из 100 – это явно пиратские копии.

– Конечному пользователю, читателю, все равно, каким образом они туда попали.

– Помните историю с музыкой: когда любое музыкальное произведение можно было легко и бесплатно скачать в Интернете? Но как-то с этим смогли справиться. По крайней мере сегодня сложно стало бесплатно скачать музыку из Сети.

Я думаю, что точно так же будет и с пиратскими копиями книг. Иски уже идут, крупные издательства добиваются закрытия различных торрентов. Посмотрим, что будет дальше.

И созданный у нас в библиотеке центр как раз и призван изучать, анализировать развитие этой ситуации.

– То есть, как я понимаю, упор в работе центра делается на библиопсихологию, библиосоциологию?

– Что-то вокруг этого. Но в конечном итоге должны появиться и абсолютно реальные, конкретные предложения. Ясно, что библиотека в селе это не то, что библиотека в областном центре. А библиотека в областном центре – это совсем не то, что библиотека в Москве и Петербурге. Должны быть разработаны четкие методические рекомендации, в каком направлении что делать.

– Существуют еще и ведомственные библиотеки, они как-то учитываются сегодня? Ведь они не входят в те 40 тысяч библиотек, которые под Минкультом…

– Тут интересная ситуация. Библиотек, которые под Минкультом, сейчас  девять! Дальше, если это библиотека региональная, то это бюджет региона; если библиотека муниципальная, это бюджет города, поселка.

Как относится руководство к таким библиотекам? Точно так же, как и общество: финансирование по остаточному принципу. Это нужно менять. Но чтобы изменить такое отношение к библиотеке, нужно предложить некую альтернативу.

Если в библиотеке нечего читать, читатель туда не пойдет. Есть вариант, когда библиотека становится частью клуба и работает в рамках клубной деятельности. То есть библиотека идет больше в культурно-досуговую сферу. 

Есть другой путь развития. Представим себе, что в библиотеке есть компьютер для читателя, подключенный к сети Интернет. И в этом подключении к Сети есть не только то, что попало в Интернет, но и крупные государственные ресурсы, которые содержат много того, чего нет в Интернете, или тираж мизерный. И вот уже появляется повод идти в библиотеку. Это другая альтернатива развития библиотек.

– Я приветствую создание в РГБ Центра по изучению перспектив развития библиотек. Это, кстати, в русской традиции. Еще в XIX веке выдающийся русский библиограф и книговед Николай Александрович Рубакин занимался такими исследованиями. И даже в годы разрухи после Октябрьской революции, во время Гражданской войны некоторые энтузиасты проводили библиометрическое исследование в сельских библиотеках. Но не кажется ли вам, что сегодня ответы на вопросы, поставленные перед центром, банальны, нужно просто достаточно финансировать библиотечное дело?

– Понятно, что универсальный ответ на все вопросы: будут деньги – все будет! Но задача, о которой вы говорите, не решается даже безлимитным финансированием. Давайте посчитаем.

Год назад в России был составлен список 100 произведений, которые должен прочитать каждый школьник. Допустим, мы поставили задачу, чтобы эти произведения были в каждой публичной библиотеке (40 тысяч, напомню) и соответственно в каждой школьной библиотеке, еще 60 тысяч. Значит, тираж каждого произведения из этой сотни должен быть 100 тысяч экземпляров. Умножаем на 100 произведений – 10 миллионов экземпляров. При цене хотя бы 300 рублей – три миллиарда рублей финансирования, чтобы 100 книг попали во все библиотеки!

– Недавний отчет Счетной палаты: за 2014 год, Год культуры, 340 библиотек были закрыты. Судьба бумажной книги в библиотеке – небольшая ниша для  специалистов, которым нужно изучить особенности конкретного экземпляра книги. Вам не кажется, что Центр по изучению перспектив развития библиотек собирается спасать то, что уже в принципе спасти невозможно – бумажный носитель?

– Два слова о результатах работы Счетной палаты. Когда называют общие цифры, всегда хочется спросить: а что это значит? Любая статистика всегда выводит на этот вопрос. Цифра 340 скорее всего не означает число закрытых библиотек. Она означает, что библиотеки переданы под эгиду культурно-досуговых центров, клубов и тому подобное. Чаще всего происходит именно так. Библиотеки у нас в стране практически не закрываются.

О судьбе бумажной книги. Позволю себе привести далекую от библиотечного дела аналогию. Начало 1970-х годов – бурное развитие атомной энергетики в СССР. Если меня, тогда выпускника школы, спросили бы, какое будущее у энергетики, я бы не задумываясь ответил: через 20 лет будет только мирный атом. Что мы имеем на сегодняшний день? С большим трудом 15% доли атомной энергетики. И непонятно, будет ли она больше когда-нибудь.

Точно такая же картина может сложиться и в соотношении бумажной и электронной книги. Сейчас мы находимся в стадии, когда доля электронных книг составляет несколько процентов. Но ежегодный рост – в разы. Где этот рост остановится: электронная книга займет 80% и оставит небольшую нишу для бумажной книги или случится то же, что и с ядерной энергетикой – 15–20% электронная книга, а остальное – традиционное бумажное книгоиздание, сейчас сказать трудно.

Еще один пример. На наших глазах завершилась эра пленочных фотоаппаратов. У каждого из нас дома лежит по два-три пленочных аппарата, заряжать их нечем. Даже если бы я сейчас захотел, где я возьму фотопленку? Когда закончилась эра пленочных фотоаппаратов? Когда перестали выпускать пленку. Когда перестали выпускать пленку? Когда от пленки отказалась кинематографическая промышленность – на «цифру» снимать стало дешевле. Каскадом стали закрывать пленочные заводы. Думаю, что с книгами будет то же самое. Когда мы обнаружим, что пошло на спад производство бумаги, это будет началом конца эры печатных книг. Пока все наоборот: производство бумаги в мире только растет. И большая часть этой бумаги идет в издательскую промышленность.

– И все-таки хоть центр работает совсем недавно, может быть, есть уже первые предложения, с помощью каких инноваций развивать библиотеки?

– Совсем недавно был утвержден интересный документ «Модельный стандарт библиотек». Там, может быть, декларативно, но перечислено все, что можно придумать в плане развития и жизни библиотек. Теперь за этим «Модельным стандартом…» нужны прозаические, конкретные вещи – инструкции, руководство, рекомендации, технологические карты… Без этого ничего не будет. Нужно, чтобы все эти нормативные документы дошли до каждой библиотеки. Чтобы хотя бы директор библиотеки прочитал их и подумал: что можно использовать из предлагаемого набора мер.

Рассказывать, как хорошо проходят в библиотеке встречи читателей с писателями, это здорово. Но технологию привлечения писателей, чтобы они пришли в библиотеку и пообщались с читателями, ее же тоже надо расписать.

– Кстати, наверное, не зря в материалах, с которыми я ознакомился накануне нашей встречи, есть такая запись: «В ближайшее время будет подписан текст соглашения между федеральными библиотеками о разграничении методической работы по направлениям деятельности».

– Это те девять библиотек, которые находятся под эгидой Министерства культуры РФ. Причем это библиотеки с разной направленностью.

Есть две библиотеки, в которых есть все – Российская государственная и Российская национальная в Санкт-Петербурге.

Есть Государственная публичная историческая библиотека России. Абсолютно очевидно, чем они могут заниматься: начиная с пропаганды нашей истории и заканчивая организацией выставок, музейных экспозиций.

Всероссийская государственная библиотека иностранной литературы, ее направление деятельности тоже очевидно: организация международных библиотечных центров (скажем, почему бы в Хабаровске не быть таким центрам, ориентированным на Японию, Китай), работа с переводной литературой.

Государственная публичная научно-техническая библиотека, Российская государственная детская библиотека, Российская государственная библиотека по искусству, Российская государственная библиотека для слепых – у каждой из этих замечательных библиотек своя ниша и свое направление. Федеральные библиотеки, объединив свои усилия, действительно что-то могут сделать.

– Как будет оцениваться результативность работы создаваемого центра?

– Как и все у нас в науке (а деятельность нашего центра в РГБ – это научные исследования). У нас, да и во всем мире, результативность научной деятельности оценивается одним способом: полетел космический корабль – значит, хорошо отработали. Наука – это такая сфера человеческой деятельности, где очень сложно ввести формальные показатели. Особенно когда ученых сотни тысяч, а «выстреливают» единицы. Мы в начале пути.

Сейчас наша библиотека располагает, наверное, самым большим в мире фондом электронных документов – около миллиона полных текстов. Мне бы хотелось достичь такого показателя, когда каждый второй читатель, придя в нашу библиотеку, сказал, что ему достаточно того, что есть в электронном виде, не надо брать книжку с полки. Если мы дойдем до такого уровня, это уже будет хорошо. Правда, хоть электронный текст, конечно, и не пропадает, его бывает очень трудно найти. А вот бумажная книга в таком хранилище, как в нашей библиотеке, никогда не пропадет.

– Александр Иванович, 28 января появилось сообщение, что Министерство культуры РФ приняло решение назначить вас директором Российской национальной библиотеки (РНБ) в Санкт-Петербурге. В связи с этим какова судьба Центра по изучению перспектив развития библиотек в РГБ?

– Назначения и кадровой перестановки как таковой пока нет. Решение будет через две недели. А центр продолжит так же функционировать, потому что подчиняется государственной библиотеке.