Вера Цветкова
Всегда собран, всегда в форме.
Фото предоставлено пресс-службой ТВ Центра
– Илья, вы восьмой год в программе – не надоел новостной конвейер?
– Отнюдь – я же не кручу одну и ту же гайку. Я бы сказал, что привязан не к новостному конвейеру, а к новостному потоку. Мне по-прежнему нравится то, чем я занимаюсь: я считаю, что нашел просто замечательное место работы.
– В отличие от многих вы позволяете себе оценочность – потому что являетесь политическим обозревателем, а не просто ведущим?
– Руководство приветствует возможность комментария в «25-м часе», чему я только рад. Нашу передачу мы считаем итоговой аналитической программой дня.
– И руководство же утверждает ньюсмейкеров – гостей программы?
– Безусловно. Но у меня есть право выдвигать кандидатуры, так сказать, генерировать процесс.
– Существуют персоны, которых вы лично никогда бы не позвали в эфир?
– Нет. Сейчас принято декларировать в различных средствах массовой информации – «у нас никогда не будет нацистов, экстремалов» и т.д., а мне они так же интересны, как все прочие представители общества. Если их точка зрения отвратительна и ужасна – давайте оспорим ее в эфире, почему нет.
– Как думаете, разнится зритель «25-го часа» и итогового информационного выпуска РЕН ТВ «24»?
– Не могу сказать: я не смотрю другие каналы. Объективную картину происходящего я составляю для себя посредством интернета и слушания радио – станций «Вести FM», «Эхо Москвы» и «Свободы». Но, думается, позднее время выхода в эфир гарантирует и там, и там качественность аудитории.
– Говорят, вы сняли документальный фильм под интригующим названием «Бе$ценный доллар» – значит, все-таки смотрите налево, в документалистику?
– Нет, не значит. Первый свой фильм я снял пару лет назад – про перспективу войны в Иране. Уже тогда я понимал, что в любом случае приходится говорить про доллар. Мало-помалу меня обуяла уйма вопросов: почему в Америке автомобили в полтора раза дешевле, чем у нас? Почему в российских банках мы берем кредит не в рублях, а в долларах, и почему мы продаем нашу нефть за доллары, а не за рубли? Почему доллары принимаются к оплате чуть ли не по всему миру? И почему те страны, которые пускают к себе доллар, не богатеют, а как раз наоборот – беднеют и не могут справиться с пресловутой инфляцией? Про все про это я и снял свой новый фильм. Я был уверен, что никто на российском телевидении за подобную тему не возьмется, поэтому бросился на амбразуру.
– Прямо вот так – захотел и снял?
– Написал заявку, где изложил свою идею: хочу снять фильм про доллар, так как он сейчас падает и всем интересно, почему это происходит, какие механизмы действуют и чего ждать от доллара дальше. Поскольку я не финансовый эксперт, я в этом фильме выступаю как некий собиратель мнений и доводов. Говорят в нем известные политологи, экономисты, мнению которых все доверяют: Андрей Годзинский (эксперт по американской экономике), Михаил Хазин (эксперт-американист), Мартин Гилман (бывший глава представительства Международного валютного фонда в России). Фильм – о тенденциях мировой экономики посредством рассказа о долларе.
– Каков его основной посыл?
– Идет перманентный финансовый чемпионат мира, это очень жесткая борьба, где сильные выигрывают и разоряют слабых. Или же позволяют им находиться в той степени развития, в какой им, сильным, нужно. Американцы играют здорово, агрессивно, нагло, я бы даже сказал гениально. Я восхищаюсь американцами и возмущаюсь бездарностью нашей игры. Нам бы хорошо научиться играть так же.
– Сейчас принято ругать Америку – не станет ли ваш фильм камнем в огород?..
– Вы, видимо, имеете в виду ту тенденцию, что мы с некоторых пор позволяем себе не соглашаться со Штатами во многих вопросах. И есть у вас мыслишка, что Колосов уловил конъюнктуру. Не согласен, потому что долларовая экспансия в Россию продолжается и сейчас, тема эта очень актуальна. Признаюсь: я обожаю Америку и американцев. И не только потому, что на Манхэттене такая красотища, – еще и потому, что там люди другие – открытые, приветливые, радостные. Я не знаю, почему они такие – может быть, уверенность в себе и надежда на собственные силы делает их такими, может быть, осознание того, что люди – главное достояние в их стране┘
– ┘а может быть, 200 лет демократии. Как думаете, в состоянии авторитарная система быть эффективнее демократической в XXI веке?
– В зависимости от ситуации. Спросите автомобилиста, что лучше – механика или автомат, он вам скажет, что в городе лучше ездить с автоматической коробкой передач, а на гонках предпочтительнее пользоваться ручной. Демократическая система – это автоматическая коробка передач, при которой не нужно всякий раз командовать, но она менее мобилизационна. Почему в каких-то вопросах Китай сейчас становится сильнее Америки? Потому что в Китае понадобилось – взяли и перекинули на какой-то фронт 10 млн. человек, через год – новый завод или электростанция. Образованному современному человеку – ему для жизни, разумеется, лучше Штаты, но для экономического роста – лучше Китай.
– А что лучше для нас, находящихся между Америкой и Китаем?
– Сложный вопрос. Я бы, наверное, приветствовал любую систему, которая бы позволила моей стране вернуться к империалистической мощи.
– Пока история не давала примеров возрождения империи. Мы, что ли, опять впереди планеты всей?
– Дай-то бог. А вообще будет так, как скажут по телевизору.
– То есть телевидение наше окончательно превратилось в орудие пропаганды?
– Оно было им всегда. Телевизор – это аппарат формирования действительности.
– А как насчет отражения действительности и правды жизни?
– То, что вам скажут с экрана, и будет правдой жизни. Поймите, телевидение – это инструмент управления общественным процессом, и примите как данность, что оно формирует действительность. Необходимо лишь, чтобы указы на формирование поступали правильные, которые бы делали нашу страну сильной. Вы хотите на это обидеться? Но это так. Приблизьте свою точку зрения к реальности, отодвиньте ее от идеала. Нужно учиться играть в стране по правилам страны, в мире – по правилам мира.
Дарья Гармоненко 