Слабое правительство сильного премьера

В ПОСЛЕДНЕЕ время в итальянской политической тусовке велась оживленная дискуссия о том, как правильно писать слово "левоцентристский" - слитно или через дефис. Теперь этот вопрос решен окончательно и бесповоротно. В ходе правительственного кризиса, разразившегося в минувшую субботу, Массимо Д"Алема ни разу не написал это ключевое определение своего кабинета через дефис. Тем самым премьер, очевидно, хотел продемонстрировать небывалую монолитность правящей партии. Вот и в четверг, призывая членов палаты депутатов проголосовать за доверие своему второму правительству, Д"Алема с гордостью говорил о некоем "обновленном стратегическом пакте левоцентристской коалиции". Нас стало меньше, зато мы выступаем сплоченными рядами, как бы хотел сказать первый итальянский премьер-посткоммунист. Выходило не слишком убедительно, но вотум доверия он все-таки пробил, подтвердив свою репутацию сильного политического игрока.

Однако упрямые цифры говорят сами за себя. В поддержку нового правительства проголосовали всего 310 депутатов, против - 287, воздержались 18. Таким образом, кабинет Д"Алемы #2 не сумел набрать даже половины голосов от общего числа членов нижней палаты, насчитывающей 630 депутатов. "Это слабейшее и недемократическое правительство. У него нет солидного большинства, оно запятнано аморальной политикой, вся его программа заключается только в противостоянии оппозиции", - в этих словах лидера блока правых сил Сильвио Берлускони на сей раз была большая доля истины. Действительно, о каком единстве и сплочении может идти речь, если министром юстиции нового правительства остается правоверный коммунист Оливеро Дилиберто, а заместителем министра обороны назначен вчерашний неофашист Романо Миссервилле?

Вообще, в связи с предрождественским кризисом 1999 года возникает множество вопросов. Какие, например, компромиссы были заключены лидерами коалиции в тиши высоких кабинетов, чтобы разрешить кризис в рекордно короткие сроки? Для чего было нужно устраивать политические "рокировочки", меняя министерские портфели одних и тех же членов кабинета? Почему понадобилось довести число заместителей министра до 65 человек, и смогут ли они теперь вообще эффективно взаимодействовать друг с другом? И наконец, каковы же были причины этого удивительного кризиса, и неужели нельзя было обойтись без него? Многие из этих вопросов ставят в тупик не только рядовых избирателей, но и многих искушенных политических наблюдателей.

Формально суть нынешнего кризиса состоит в том, что часть членов прежней правящей коалиции (социалисты и сторонники экс-президента Франческо Коссиги) разочаровались в деятельности Д"Алемы и предложили сместить его с премьерского поста. Утратив поддержку этих сил, глава кабинета обратил свой взор на движение "Демократы", окончательно сформировавшееся лишь в уходящем году и успешно выступившее на летних выборах в Европарламент. В итоге четыре министерских кресла, в том числе два ключевых - главы МВД и министра общественных работ, оказались под контролем "Демократов", а другим союзникам пришлось несколько потесниться. Однако нового правящего большинства при этом не возникло, что и показало голосование в палате депутатов.

По сути дела, второе правительство Д"Алемы было утверждено лишь благодаря тому, что его вчерашние союзники воздержались при голосовании. Сделано это было в обмен на некоторые уступки со стороны премьера, который, в частности, поддержал требование социалистов о создании специальной парламентской комиссии по расследованию обстоятельств знаменитой антикоррупционной операции "Чистые руки". Возникает очередной вопрос: не слишком ли велика цена, заплаченная премьером, если в его собственной партии идея создания подобного органа воспринимается буквально в штыки? И главное, не придется ли ему идти на новые существенные уступки по принципиальным вопросам в обмен на лояльность разочаровавшихся партнеров?

Эта слабость, связанная с "родовой травмой" нового кабинета министров, безусловно, еще скажется на его жизненной активности. Более того, все разговоры о сплоченности рядов и единстве взглядов в рамках левоцентристской коалиции, похоже, являются мифом. Не исключено, что нынешний "стратегический пакт" просуществует лишь до весенних областных выборов, после которых правящее большинство опять может расколоться, в том числе и по вопросу о личности премьера. Что уж тут говорить о предстоящих выборах 2001 года, когда теперешние союзники Д"Алемы, например, "Демократы", скорее всего, заходят увидеть во главе предвыборной коалиции собственного лидера - председателя Еврокомиссии Романо Проди.

Тогда многое будет зависеть от закона о выборах, реформа которого станет одной из главных забот парламента в ближайшие месяцы. Беда в том, что и по этому важнейшему вопросу единства нет ни в рядах правящей коалиции, ни в стане оппозиции. Приходится констатировать, что эта коалиция может спровоцировать дальнейшее снижение доверия избирателей к политической элите, что чревато далеко идущими последствиями. Ведь предрождественский кризис уже убедительно показал, что большинство граждан не понимает и не принимает тех сложных закулисных игр, которые ведутся сейчас на итальянском политическом Олимпе.