Дружба против общего врага

Во время только что завершившегося визита в Тегеран иракского министра иностранных дел Наджи Сабри аль-Хадити много говорилось о совместном противодействии "росту американского гегемонизма на Среднем Востоке и в Центральной Азии", что стало главным политическим фактором, объединяющим эти две страны. По словам главы иракского МИДа, они должны не только покончить с причинами былых конфликтов в своих взаимоотношениях, но и создать "сильную основу для всестороннего сотрудничества".

Во время четырехдневного визита аль-Хадити провел переговоры с президентом Исламской Республики Иран Мохаммедом Хатами, своим тегеранским коллегой Камалем Харрази и другими руководителями этой страны. По некоторым сообщениям, Ирак согласился ограничить деятельность оппозиционных иранскому правительству группировок. Здесь, по-видимому, в первую очередь имеется в виду "Моджахеддин-э Хальк", уже много лет субсидируемая иракскими властями. Иран, в свою очередь, пообещал Багдаду помощь (правда, лишь политическую и гуманитарную) в случае нанесения американских военных ударов.

Иракский министр и иранский президент призвали друг друга "забыть горькое прошлое" и заявили, что усилят сотрудничество по текущим международным вопросам. Решено открыть воздушное сообщение между Ираном и районом с шиитскими святынями на юге Ирака, а также между столицами обоих государств. Единодушие наблюдалось и в "осуждении экспансии сионизма в регионе и поддержке права палестинцев на борьбу с израильской оккупацией".

Во время переговоров шел разговор о реанимации так называемой Алжирской декларации от 6 марта 1975 г., подписанной во время встречи в рамках ОПЕК тогдашним вице-президентом Ирака Саддамом Хусейном и шахом Ирана Резой Пехлеви. Как известно, в результате этого соглашения Ирак уступил Ирану в споре о Шатт-эль-Арабе (водно-территориальном коридоре, образуемом при слиянии Тигра и Евфрата) в обмен на прекращение помощи курдским повстанцам. Последние были разгромлены в течение нескольких недель.

Сильный Ирак традиционно пробует свою военную мощь либо на "собственных" курдах, либо на соседних государствах, а не на "империализме и сионизме". Некоторые исследователи говорят даже о цивилизационных противоречиях между Ираком и Ираном, олицетворяющих арабо-персидское соперничество. Не случайно Саддам Хусейн сравнивал ирано-иракскую войну 1980-1988 гг. с битвой при Кадисии в 637 году, когда арабы разгромили Иранское государство, положив конец богатейшей зороастрийской цивилизации и предопределив исламизацию этой страны.

Примечательно, что в 80-х годах Багдад и Тегеран обвиняли друг друга в самом "тяжком смертном грехе - союзе с сионистами". Саддам Хусейн называл иранские власти "сионистко-хомейнистким режимом", а руководители исламской революции заявляли, что "арабский национализм идентичен сионизму, не имея ничего общего с исламом". Итак, несмотря на общий антиамериканизм, ирано-иракское сотрудничество скорее всего останется просто трибуной для антизападных заявлений.