Тройка находчивых и осмотрительных

В Харбине, городе, который до революции считался форпостом российского влияния в Китае, вчера состоялась встреча Сергея Лаврова, Ян Цзечи и Пранаба Мукерджи, министров иностранных дел РФ, КНР и Индии.

Впрочем, ни глава МИД РФ, ни сопровождавшие его официальные лица не упоминали в своих заявлениях об этой странице из истории российско-китайских отношений. Как подчеркнул директор департамента информации и печати российского дипведомства Михаил Камынин, министры встретились, чтобы обсудить международное положение и пути расширения сотрудничества.

Коллеги Лаврова по переговорам также говорили в самых общих выражениях о перспективах взаимодействия между тремя державами. При этом индийская и китайская стороны стремились не употреблять термин «стратегический треугольник», который вошел в обиход после визита в Дели в конце 90-х тогдашнего главы российского правительства Евгения Примакова. Идея Примакова состояла в том, чтобы создать неформальное объединение России, Китая и Индии, которое противостояло бы диктату США на международной арене и отстаивало принцип многополярного мира.

Нельзя сказать, что за минувшие восемь лет Москва, Пекин и Дели палец о палец не ударили, чтобы придать «треугольнику» реальные очертания. Трехсторонние контакты достигли нового уровня в 2006 году во время петербургского саммита «большой восьмерки», когда переговоры велись между президентом РФ Владимиром Путиным, председателем КНР Ху Цзиньтао и премьер-министром Индии Манмоханом Сингхом.

И все же превратить новоявленную «большую тройку» в инструмент, ограничивающий возможности США навязывать свою волю остальному миру, как того хотели бы в Москве, никак не удается. Не удается прежде всего потому, что ни Индия, ни КНР не желают обострять отношения со сверхдержавой. Не случайно их представители настойчиво подчеркивали, что взаимодействие между Россией, Индией и Китаем не направлено против какой-либо третьей страны. Впрочем, и Лавров, осмотрительный и находчивый дипломат, не хотел ставить в неловкое положение своих партнеров и также избегал говорить о геополитическом значении «треугольника».

Но главное препятствие на пути его превращения в реальную силу мировой политики – это сохраняющийся территориальный спор между Китаем и Индией. Как уже писала «НГ», Пекин 45 лет спустя после военного конфликта между Индией и Китаем в Гималаях по-прежнему претендует на площадь, которую занимает индийский штат Аруначал Прадеш. Иными словами, взаимные подозрения в китайско-индийских отношениях не исчезли.

Недовольство в Пекине вызвали и прошедшие минувшим летом совместные военные маневры США, Индии, Японии и Австралии. Ху Цзиньтао выразил недоумение по этому поводу президенту США Джорджу Бушу. В КНР явно встревожены тем, что Вашингтон втягивает Индию в альянс со своими старыми союзниками в Азии, стремясь сдержать рост китайской военной и экономической мощи.