0
1489
Газета Культура Интернет-версия

16.11.1999 00:00:00

Никто не хотел быть Шенбергом

Тэги: Шенберг, композитор, музыка


ОН ОЧЕНЬ надеялся дожить до собственного 125-летия, чтобы застать хоть зарю своей славы. Музыкальные часы ХХ века пошли по-другому после того, как этот венский профессор полностью отказался от тональности - самой прочной слуховой опоры в любом музыкальном пространстве - и открыл совершенно новую систему организации звука, систему "двенадцатиричного генетического кода" в музыке, или додекафонию.

Музыкальные крайности сходились и расходились в залах Московской консерватории целую неделю ноября, в точном соответствии с тем, как их представлял композитор Арнольд Шенберг. Его именной юбилейный фестиваль сопровождался еще и научной конференцией. Пять четвертей века - достаточный повод для того, чтобы подвести некие промежуточные итоги и воздать хвалу гениальности человека, именем которого еще недавно в России было принято пугать детей в музыкальных школах. Глубины подсознания плюс строжайший математический расчет - в этом искривленном психологическом пространстве умещается найденный им музыкальный стиль.

Эксперт по шенберговским текстам из Университета Северной Каролины Северин Нефф говорит, что "Шенберг в своей музыке выступает сразу в нескольких ролях - и они практически все им самим расписаны в неоконченной оратории "Лестница Иакова". Там есть несколько персонажей, каждый из которых - часть самого композитора. Искатель красоты, молодой честолюбивый романтик встречается лицом к лицу с Борющимся художником, ниспровергателем авторитетов и образцов, появляется Избранник, выполняющий одному ему известную миссию, - и сталкивается с Монахом, который ничего не хочет знать и понимать... И здесь все кончается, неожиданно наступает молчание и пустота, рукопись с двух попыток так и не была завершена. Арнольд Шенберг... был совершенно уверен в своей избранности и гениальности - но гений никогда не возникает "на ровном месте", он вершина целой пирамиды... Эта пирамида включает в себя всю нововенскую школу, учеников Шенберга (маэстро тишины Антона Веберна, Альбана Берга), все потрясения ХХ века, шепот, крик и удивительный для нашего рационального времени фатализм: стойкую веру в предопределение и высшую силу, служителем которой сам Шенберг себя считал всю жизнь. Он не разрушитель классического звукового мира, а скорее человек, который пытается выразить совершенную идею, но понимает, что чем ближе он подступает к ней, тем больше это похоже на ложь. Он не закончил свою огромную оперу "Моисей и Аарон" - третье действие осталось только в словесном тексте - и эта пустота, которая не лжет, как бы включена в само произведение. Вообще Шенберг как композитор очень похож на библейского Моисея: ему кажется, что он косноязычен, что его не понимают, не слышат и он должен отчаянно искать те слова, которые все же убедят мир в правильности высшей идеи. Есть, пожалуй, всего несколько страниц во всем его наследии, где адекватное выражение почти найдено. Остальное - поиски "абсолютной музыки" на ощупь в темноте".

Московский фестиваль к 125-летию Арнольда Шенберга собрал полные залы и вполне справился с накопленным за долгие советские годы недоумением слушателей. Душераздирающая мелодрама с чтецом "Лунный Пьеро", страшные обличительные музыкальные документы "Ода Наполеону" и "Уцелевший из Варшавы", хоровые композиции, фортепианные и камерные вещи уже не воспринимались как "диковинки", "сюрпризы" или "хитрости авангарда" - язык Шенберга был вполне понятен и исполнителям, и тем, для кого они работали. Всю тяжесть этой ретроспективной работы (с извлечением на свет даже самых редких и сложных партитур, переделкой части их для камерного состава, сопоставлением позднего - холодного - и раннего - горячего - стилей одного композитора) взял на себя консерваторский факультет современной музыки. И декан, пианист Алексей Любимов, и его коллега Юрий Полубелов, и сопрано Светлана Савенко, скрипачи Назар Кожухарь и Татьяна Гринденко явно чувствовали себя в своей стихии и отдавали публике вполне компетентный отчет о том, что написано у Шенберга в нотах. Солидные музыканты со знанием дела, с отдачей и с душой представляли в концертах музыку как штучные образцы первоклассного музыкального формализма. "Фотографии" жестких звучащих конструкций иногда даже походили в их исполнении на рентгеновские снимки. Студенческие исполнения отличались, кроме старательности, еще и тем, что даже там, где у Шенберга музыка написана откровенно черно-белая, вместо графичности звучали попытки "раскрасить" текст, даже сделать из него что-то вроде комикса. Вокальные сочинения (особенно оркестровая версия Второго квартета с сопрано Екатериной Кичигиной и песни с солисткой, меццо-сопрано Александрой Ржевцевой) вышли сдержанными и пронзительными, причем именно благодаря тихим отзвукам голосов и инструментов, а не художественному крику. Получилась почти полная коллекция пограничных эмоциональных состояний от вполне мирного струнного секстета "Просветленная ночь" 1899 года до скрипичной Фантазии и хорового Псалма конца 1940-х с их горечью, болью и обостренной музыкальной гранью между смыслом и бессмыслицей.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Исполнение законов за решеткой зависит от тюремной инструкции

Исполнение законов за решеткой зависит от тюремной инструкции

Екатерина Трифонова

Заключенных будут по возможности отпускать на волю для платного лечения

0
619
Россия стала главным инвестиционным донором Евразийского экономического союза

Россия стала главным инвестиционным донором Евразийского экономического союза

Ольга Соловьева

Санкционное давление Запада изменило направление капвложений в ближнем зарубежье

0
733
Перед выборами коммунисты вспоминают об опыте большевиков

Перед выборами коммунисты вспоминают об опыте большевиков

Дарья Гармоненко

Партия интернационалистов разыгрывает этническую карту в ряде протестных регионов

0
624
Россия вписалась в глобальную тенденцию дефицита учителей

Россия вписалась в глобальную тенденцию дефицита учителей

Анастасия Башкатова

Цифровизация парадоксальным образом увеличила нагрузку на педагогов

0
705

Другие новости