«Калимба» и «Мухи»

В Москве завелся современный танец, не входящий в орбиту московского штаба ассоциации российских театров танца «ЦЕХ». Факт отрадный: всемирный принцип супермаркета распространяется и на авангардное искусство, его должно быть много.

Ольга Арефьева, певица и знаковый персонаж мира андеграунда, увлеклась пластикой и посещала московские мастер-классы лидера группы «DEREVO» Антона Адасинского. В результате родилась группа «O.V.O.» – «яйцо», или «Огонь. Vода. Обнаженные». Каминный зал ЦДРИ, в котором проходил премьерный спектакль «Калимба», очень располагает к многозначительному телесному философствованию: сводчатые кирпичные стены, минимум электричества, плюс арефьевцы воскуривают ароматные палочки и приглашают всех желающих побить в тамбурины в предбаннике – для скорейшего энергетического контакта.

Ниша сценического задника завешена обгоревшей черной парусиной, по флангам топчутся вокруг своей оси босыми ногами, закручивают энергетические потоки обнаженные по пояс и бритые наголо Елена Калагина и Андрей Сазонов. В их руках курящиеся плошки с человеческими лицами – танцоры и плошки всматриваются друг в друга. На полу налита вода, она будет прибывать (тихий привет группе Арефьевой «Ковчег»).

«Калимба» – не спектакль в классическом его понимании, композиция сложена по законам сновидений. Недаром Арефьева так любит Борхеса и Маркеса. Но надо отдать ей должное – свои сны она видит четко и ясно. В этих снах много мучающихся уродов и прекрасных женщин, и те и другие прекрасно сложены, но только один из них сумел проснуться и жить вне породившего его сна – длинноволосый мужчина с внешностью опустившегося святого Себастьяна (Михаил Худорожков). Потому что проводник (Алена Тарита) принесла ему калимбу – мистический предмет, «африканское ручное фортепиано». Благодаря звуку калимбы мужчина понимает, что проснулся и находится вне матрицы. Тем не менее он – активный участник жизни красиво сновидящей матрицы с театром теней (ломкое тело Арефьевой давно просилось во что-то такое), огненной феерией (Андрею Сазонову прикрепляют на тело горящие свечи, и он отправляется с ними гулять по залу), танцем дервишей, полетом красиво подсвеченного воздушного змея (за умный и эффектный свет отдельное спасибо Марине Романенко, ученице Вадима Юсова). Если чуть поумерить ньюэйдж спектакля, я бы назвала «Калимбу» лучшим московским спектаклем современного танца уходящего сезона – при всей его замороченности он самый не вымороченный, страстный и живой. Спектакль «Мухи» Фаруха Ниазали, идущий в Театре Наций, тоже танцует от музыки, минималистской и нойзовой – Арво Пярт, «Массив Атак», «Кронос Квартет». Дуэт Дины Хусейн и Анны Абалининой можно было видеть в спектакле Константина Гроусса «Философия стен» и в проекте Анук ван Дайк «Stau». С тех пор девушки достигли удовлетворительной физической формы, загорели. Но перед нами – все тот же шведский стол техники contemporary, который можно было выучить на тех или иных мастер-классах, параллельно воспитывая тело в самостоятельных уроках. Много бессмысленных судорог и пробежек, навязчиво и не очень изобретательно трактующих о проблемах современного человека, который бьется в свою жизнь, как муха в оконное стекло. Самый подходящий комментарий к спектаклю давно написан. Любой отрывок поэмы Бродского «Муха» придаст смысл спектаклю. В качестве эпиграфа предлагаю: «И только двое нас теперь – заразы/ разносчиков. Микробы, фразы/ равно способны поражать живое./ Нас только двое». Если читать целиком, приглушив нойз, – спектакль хоть сейчас на любой фестиваль.