Григорий Заславский
Антон (Станислав Рядинский) со старшим братом Николаем (Антон Семкин).
Фото с сайта Театра им. К.С.Станиславского
В программе Международного театрального фестиваля имени Чехова в этот раз все так или иначе связано с юбилеем Антона Павловича, но «хрестоматийных» «Трех сестер» или «Вишневого сада» не встретишь. Однако и на этом фоне «Братья Ч.», пьеса Елены Греминой, выделяется: это – документальная драма о жизни семьи.
В какую-то минуту вспомнилась деталь из рассказа режиссера Валерия Фокина: на одном из представлений его «Ревизора» в Александринском театре зрительнице стало плохо, ее под руки вывели из зала, вызвали «скорую», стали поить валокордином. Едва придя в себя, она прошелестела: «Ну как же так?! Ведь Хлестаков – он же милый...»
Милого Чехова в «Братьях Ч.» нет. Сколько их есть – три брата: Александр, Николай и Антон плюс отец – все немилые. Не то что несимпатичные, по-своему даже и симпатичные, каждый – по-своему, но никакого умиления перед семьей гения и перед самим великим русским писателем и драматургом автор не испытывает. Нет, не пафос разоблачения руководит в данном случае автором документальной драмы, – скорее Елена Гремина старается держаться буковок: перелопачивая письма, воспоминания, какие-то дошедшие до нашего времени записки, она откладывает в сторону более поздние монументальные изображения, складывает из осколков несколько сцен «из семейной жизни». На полтора часа без антракта.
«Копаются в грязном белье» – этот яркий художественный образ на сцене Театра Станиславского получает буквальное опровержение: не в грязном, а в чистом белье «копается» автор, а за ним и театр. Все происходит на сцене – тут и актеры играют, тут и публика, небольшим амфитеатром, пять-шесть рядов. Перед носом у зрителей – веревки, на которых сушатся чистые простыни и пододеяльники (художник – Елизавета Дзуцева). Служанка Фенечка (Дарья Колпикова) снимает белье – начинается спектакль.
Текст, надо сказать, замечательный получился, такой в театре часто называют самоигральным. «Я друг семьи. Всей семьи», – акцентирует Наташа Гольден (Ирина Савицкова), давая понять новой пассии Антонпалыча, Евдокии Исааковне Эфрос (Анна Дубова), что шансы той – невелики. Хороший текст, и ему режиссер Александр Галибин нашел очень точную, почти без изъянов форму: сцены, отделенные друг от друга затемнениями, как старые фотографии, оживающие и гаснущие.
Не все актеры ладят с этой формой, требующей естественности (игра происходит в двух шагах от первого ряда зрителей), с одной стороны, а с другой – частой смены жанра: то – акварельности, то почти размашистых и густых репинских мазков. Гремина, а за ней и Галибин не дают возможности раз и навсегда «закрыть тему», они все по-чеховски размыты. Этот – не только пьяница, эта – не только обольстительная и обольщающая жидовочка... И да, и нет. Как написал поэт, «всё не легче, и всё не проще». И сам Антон Павлович – жестче и сложнее, и братья, и отец – одна из самых удачных пока в спектакле актерских работ Александра Пантелеева: игра его то и дело готова «дать» карикатуру, но актер замечательно балансирует на грани, ни разу не оступаясь. Живой человек, смешной, но вдруг возникает молитва, а с нею – трогательность, даже трепет. Но и эта высокая нота тут же находит разрешение: «Спасибо тебе, папа, – говорит один из сыновей. – По крайней мере ты сделал нас атеистами». Очень хороша Ирина Савицкова – вероятно, и в передаче конкретной дамы, но также актриса точна в изложении эпохи, ее стиля, манеры, даже голос ее, кажется, передает далекое, иссыпавшееся песком время.
Гремина очень изящно, легко несколько раз подводит героев в их диалогах и спорах к буквальным ситуациям, и сценам, и даже репликам из пьес, из более или менее хрестоматийной прозы. Когда Наташа заходится в истерике, кажется, что статный русский красавец Антон (Станислав Рядинский) вот-вот потеряет терпение и выкрикнет, как Иванов, обидные слова. Но «греминский Чехов» оказывается терпеливее.
