Производственная пьеса о тяжелом труде секс-работниц

Даже кукла Маркса в спектакле агитирует за секс в радость. Фото из группы спектакля «Пояс Афродиты» в социальной сети Facebook

В петербургской галерее «Люда», расположенной напротив легендарного студенческого театра на Моховой и в двух шагах от Академии театрального искусства, сыграли кукольный спектакль «Пояс Афродиты». Как сказано в скромном буклете, выпущенном к премьере, это – результат совместной деятельности художников и секс-работников. За художественную сторону отвечали Вика Бегальская и Александр Вилкин, секс-работники были мобилизованы петербургской ассоциацией «Серебряная Роза». 

После спектакля был заявлен круглый стол на тему «Преодоление стигматизации занятых в сфере сексуальных услуг», растянувшийся на четыре часа. Как заметил петербургский театральный критик Евгений Авраменко, «кажется, никогда до сих пор я не был свидетелем такого заинтересованного разговора теоретиков и практиков». Он же обратил внимание на то, что проститутки в этом сезоне стали героинями сразу нескольких спектаклей в разных петербургских театрах. Ну, что же, тема – важная, волнующая многих. Одна из участниц спектакля «с той стороны» во время круглого стола выразила полнейшую уверенность в том, что в зале нет мужчины, который бы не пользовался услугами ее коллег.

Что сказать о спектакле? Что был коротким. Около 45 минут. Напомнил первые годы Театра.doc, вернее – первые шаги этого театра, когда важно было вывести на сцену и дать слово тем, кто раньше в театре был лишен права голоса. Героями первых спектаклей были женщины-убийцы, гастарбайтеры-молдаване… Критик Ольга Галахова любит вспоминать, как в эпоху гласности Сергей Михалков однажды, выступая, рассказал, что при советской власти по телевизору показывали только ткачих, а когда наступила гласность, на телеэкране появились проститутки, а ткачих показывать перестали… «Но ведь ткачихи никуда не делись!» – справедливо восклицал классик детской литературы.

В «Поясе Афродиты», чтобы быть терминологически безупречным, авторы соединяют черты вербатима и свидетельского театра, то есть помимо кукол в спектакле появляются живые герои-актеры, которые рассказывают, судя по всему, о себе, делятся своим опытом, кроме того, поскольку авторы спектакля занимаются современным, актуальным искусством, – не обошлось без видео.

Площадная форма кукольного театра, думается, не зря была выбрана для такого вот во многом просветительского представления, смысл которого – донести до публики информацию, с одной стороны, о том, каким непростым, а вернее – тяжелым, даже кровавым является труд секс-работниц (так и звучат в голове относящиеся, вроде бы, совсем к другому роду деятельности, но так подходящие и тут первые строчки песни: «Наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна…»). С другой стороны, почти все короткие истории – а спектакль построен как коллаж, аппликация из коротких кукольных и актерских реприз – как бы уравнивают этот экзотический, а в России – до сих пор неофициальный труд с любым другим. Такая вот получается производственная драма, вроде «Аэропорта» Хейли или «Таксопарка» Штемлера. Или – «Премии» Гельмана.

Можно заняться цитированием – имея в виду все-таки интимную сферу приложения сил героинь этого кукольного представления, эта часть наверняка превратится в увлекательное чтение. Как заметила одна из участниц спектакля: «Я как доктор, лечу душу и тело. Душу – как психолог… И выходят от нас умиротворенными и удовлетворенными!»  

«В 30 лет начала, теперь мне 48… Я уходила в швейку, но не могу выжить на эти деньги…» Вообще все «реальные истории» почему-то очень мало добавляют к уже известным «бродячим» сюжетам: дома – прикованная к постели мать, два брата, маленькая сестренка, поневоле пришлось пойти в проститутки. Это – одно направление «мысли». Другое – уже приведенная цитата о врачевании тел и душ. Кукла Маркса бодро прошагала над ширмой со словами «Секс – это радость!» Как не согласиться в этом с автором трех томов «Капитала»?!

Куклы в спектакле – разнообразные, остроумно сделанные. Маркс – тростевая плоская кукла с одной подвижной ногой. В другом сюжете секс-работница представлена одной головой, на которую страшно надвигается нечто страшное, розовое, раз в пять больше, чем голова, – такой вот раздвоенный страшный розовый мешок. В литературе это называется синекдоха, когда целое представлено какой-то одной его частью. В следующей сцене уже героиня представлена одним-единственным языком, который «жалуется»: «Всё нёбо содрала, весь язык…» – такие вот издержки производства, профессиональные травмы. Но обозначенная даже не лицом, а табличкой «ЖЕНА» не в силах решить поставленных задач – во всяком случае, в пределах «Пояса Афродиты».

Куклы получились изобретательными, а вот драматургия, содержательная часть им явно уступала. Так что давнишняя история Сонечки Мармеладовой, которая вроде бы о том же, по-прежнему дает больше пищи для размышлений.

Санкт-Петербург–Москва