0
3585
Газета Печатная версия

15.08.2019 00:01:00

Но мы зажмем носы

О книге Евгения Попова «Мой знакомый гений»

Тэги: евгений евтушенко, горбачев, ссср, дзержинский, владимир войнович, василий аксенов, коммунисты, разведчики


евгений евтушенко, горбачев, ссср, дзержинский, владимир войнович, василий аксенов, коммунисты, разведчики) Это уже не рабочая и не крестьянская страна, а страна странная... Фото Елены Семеновой

Доверительная беседа с человеком глубоким, незаурядным и только потом, именно что между прочим, знаменитым просто не может быть скучной. Это как последняя страница задачника – ты ищешь, мучаешься, а там уже все есть. А если не все, то многое. Готовые ответы. В книге Евгения Попова «Мой знакомый гений» их дают политики и поэты, академики и режиссеры... «Всего» 27 человек и каждый – легенда. Что превращает чтение этой сравнительно небольшой по объему книжки в процесс увлекательный и, к счастью, не скорый.

Интервью эти записаны в разные годы, но всякий раз разговор в них идет о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Или – пока – советское наследие, итоги ХХ века... Или – всегда – секреты творчества, судьба человека и человечества...

Так, многие из собеседников Попова убеждены, что один из главных источников большинства сегодняшних российских проблем – отсутствие хотя бы относительно единых общественных ценностей, устремлений.

Евгений Евтушенко: «Все отчего‑то избегают ответа на простой вопрос: «Так какое же мы все‑таки общество строим?» Почему избегают? Да потому скорей всего, что не знают четкого ответа».

И если первый (он же последний) президент СССР Михаил Горбачев и в 2001 году надеялся, что «мы станем гражданами, а не просто винтиками, кепками, свиньями при пастухе», то другие герои Попова еще раньше пытались понять, почему этот процесс идет так медленно.

Вадим Абдрашитов, кинорежиссер (1997 год): «Дом разрушен, не СССР, а Дом с большой буквы, который был в душе у каждого нормального российского человека... Дом этот люди пытаются восстановить, и как плохо это у них получается». Алексей Козлов, саксофонист (1997 год): «Наш народ сейчас напоминает мне беженцев, у которых стряслось землетрясение... надо заново жить и строить. Но работать скучно... Народ помыкался‑помыкался да и решил идти обратно к обломкам, потому что ни новой культуры, ничего построить не может. Вот они, наши милые развалины, вот оно, знакомое гнилье! Но мы зажмем носы, сделаем вид, что это вовсе не развалины, и будем снова тут жить».

Вот оно – то самое чувство, которое за двадцать с лишним лет никуда не делось: на советских останках мы строим не Новый Дом, лучше и крепче прежнего, а времянку, балаган. Абдрашитов (еще раз – 1997 год, а сейчас иначе?): «Посмотри вокруг: один дворянина из себя корчит, другой – радетеля народного, третий, не имея на это никакого права, повесил себе на грудь старые русские ордена». И тотальный непрофессионализм, так характерный для сегодняшней России, является только одним из последствий этой всеопределяющей неопределенности – духовной, эстетической, политической...

Юрий Любимов, театральный режиссер: «У меня тут интервью брал какой‑то телеканал, приехала, иначе ее не назовешь, банда, десять человек. Я говорю – сладко вам живется, тут работы в крайнем случае на двоих. Объясняют: производственная необходимость, процесс. Все это глупость и липа... В стране миллион триста тысяч охранников, здоровенных мужиков и парней, которые ничего не умеют делать... Это уже не рабочая и не крестьянская страна, а страна, мягко говоря, странная. И здесь – трагедия...»

Трагедия. Потому что и отсюда в том числе эпидемия нынешних закрытых судебных процессов, связанных с военными и прочими тайнами. Понятно, что в большинстве случаев дело не в секретности, а элементарной неспособности «эффективных» следователей доказывать вину (если таковая вообще имеет место) законным путем. Тем более что у профессиональных разведчиков всего мира давно друг от друга нет никаких особенных тайн. А способов добывания «секретной» информации – сколько угодно. Вот вы сейчас читаете газету...

Фрэнсис Грин, англичанин, культуртрегер: «Все секреты можно было узнать из ваших газет... в основном провинциальных...» Например, однажды «специалист по законодательству вдруг заметила, что в районе Челябинска происходит нечто неординарное: меняются местные мелкие подзаконные акты, вводятся, например, новые правила, как продавать рыбу на рынке, сменилось расписание поездов. Мы поняли, что дело там очень серьезное... В конечном итоге по газетам было вычислено все: масштаб катастрофы, точные координаты, уровень радиации.

Е. Попов: А‑а, это, наверное, была Кыштымская катастрофа!»

Зато и тогда, и сейчас гостайну удобно использовать для преследования политически неугодных, получения очередной «звездочки» или банального вымогательства взятки. Вообще чем выше уровень секретности, тем проще обстряпывать темные дела... Что тоже давно и ни для кого не секрет.

А результаты удивляют всех неравнодушных к России.

Фрэнсис Грин: «Я многого до сих пор не могу понять. Почему, например, особенно в провинции, подходишь к типичному блочному дому и видишь, как разваливаются ступеньки, торчит ржавая арматура, дыры в канализации, воняет. А построен дом всего четыре года назад. Венецианский посол прибыл в Россию где‑то в 1720‑м и уже тогда заметил, что в других странах дома превращаются в руины медленно, постепенно, а Россия прямо СТРОИТ РУИНЫ...»

Хотя это как раз просто. Зачем трудиться, создавая красивые крепкие дома, когда мало того что будущее неопределенно, так еще неизвестно, что происходит сегодня и что было вчера? Так духовный разброд мгновенно определяет внешний вид рукотворной среды.

Однако ругать «времена и нравы» – занятие увлекательное, но малоперспективное. И собеседники Попова дают нам достаточно примеров того, «что существенно всегда, при любом обществе». В том числе при советском.

Белла Ахмадулина: «Я сначала в защиту Сахарова высказалась, потом – за Копелева. И меня вдруг это страшно развеселило... Разумеется, я не надеялась их спасти, это была попытка спасти свою совесть. И мне полегчало страшно».

А вот, к примеру, что блестящий ученый, полиглот, энциклопедист Вячеслав Иванов вспоминает о своем не менее выдающемся отце – Всеволоде Иванове: «Однажды Дзержинский прислал ему огромный пакет с доносами на него, собранный за полгода, и отец на глазах лубянского курьера не читая бросил этот пакет в горящий камин. Он не хотел в этом копаться».

При этом практически все, с кем разговаривает Попов, – люди творческие. И многое в их высказываниях будет интересно всем, не чуждым, как сейчас говорят, креатива. Меня, например, больше всего поразило признание писателя Владимира Войновича, который «уничтожил около трех тысяч {своих} стихотворений, написанных в разные годы, ненапечатанных, показавшихся... ненужными». Это поступок. Поступок нерядового человека. Или, как утверждает автор книги, гения. И, раз уж мы имеем дело с гениями, понятно, что масштаб обсуждаемых проблем то и дело выходит на планетарный уровень.

Юрий Любимов: «Есть ощущение у многих, а не только у меня, что вообще приближается конец нынешней цивилизации... шарик иссяк, не может больше выдержать такого тотального на него наступления алчных и глупых землян...»

Вячеслав Иванов: «Такое ощущение, что Кювье с его теорией катастроф был ближе к истине, чем сторонники плавной эволюции... Если Высший Разум примет решение, что надо не полностью нас уничтожить, а направить на другой путь, то им могут быть приняты энергичные меры».

И тем более ожидаемо, когда разговор неординарных людей оказывается «хаотичен, как неструктурированный, живой, дикий мир».

Василий Аксенов: «Человечеству всего шесть тысяч лет. А что такое шесть тысяч лет для истории, где счет идет на миллионы и миллиарды... Коммунисты о чем‑то догадывались, когда толковали о новом человеке. Правда, сами, вопреки своему учению, мгновенно освинели и стали жировать среди нищеты. Но они были шагом на Пути, без них человечеству нельзя было сделать следующий шаг.

Е. Попов: Шаг, но куда?

Однако гуру Вася не успел ответить даже на этот простой вопрос, потому что из динамиков... вдруг вновь грянула легкая, но противная музыка.

Е. Попов (пытаясь перекричать музыку): Это нам знак!..

В. Аксенов: «...нет никакого противоречия между теорией эволюции и идеей творения... Адам... как бы наметил весь смысл своего существования как самоусовершенствование на пути возврата к идеалу, то есть выходу из времени. Ибо время – это и есть изгнание. И не идем ли мы из материального мира...  обратно, в нематериальный мир? Так сказать, в райские кущи... Так или иначе, пусть все движется своим чередом. Платим и уходим, Женя».

И вот это, пожалуй, самое интересное в интервью, записанных Поповым, – почти всегда там присутствует еще кто‑то, безмолвный и деятельный. Кто‑то третий...


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


КПРФ опять посмотрит на Мавзолей Ленина сквозь декорации

КПРФ опять посмотрит на Мавзолей Ленина сквозь декорации

Дарья Гармоненко

Группа быстрого реагирования по защите исторической памяти до Красной площади не добралась

0
311
Верховный суд показывает статистическую гуманизацию

Верховный суд показывает статистическую гуманизацию

Екатерина Трифонова

"Фактор СВО" в снижении числа уголовных дел пока сложно просчитать

0
272
Наступлению мира могут помешать украинские диверсанты

Наступлению мира могут помешать украинские диверсанты

Владимир Мухин

Киев способен продолжить гибридную войну против РФ

0
365
СКР предъявил обвинение задержанному по подозрению в убийстве генерала Москалика

СКР предъявил обвинение задержанному по подозрению в убийстве генерала Москалика

0
218

Другие новости