Когда Саддам влиятельнее инвесторов

Комментируя три месяца назад присвоение России агентством Moody's инвестиционного рейтинга Ваа3, я предостерегал от переоценки его влияния на динамику российской экономики и доказывал, что основы экономического роста останутся прочными, а перегретые фондовый и кредитный рынки испытают коррекцию.

Хотя трудно было предполагать, какой оборот примет "дело ЮКОСа", прогноз подтвердился. Зависимость российской экономики от иностранных инвестиций оказалась незначительной, что нетипично для большинства развивающихся стран, но легко объяснимо применительно к нашей ситуации.

Однако неужели стремительный рост иностранных инвестиций, отмеченный в январе-сентябре 2003 года, не стал мотором хозяйственного роста? И с другой стороны, разве усилившаяся - в том числе после недавних выборов в ГД РФ - настороженность в отношении России не способна снизить темпы экономического развития? На наш взгляд, влияние иностранных инвестиций на российскую экономику, вопреки утверждениям либеральных экономистов, следует оценивать намного более сдержанно.

Обратимся к цифрам. Согласно отчетности Госкомстата, за 9 месяцев 2003 года зарубежные предприниматели инвестировали в российскую экономику 20,9 млрд. долл., т.е. больше, чем за весь 2002 год (19,8 млрд. долл.). При этом прямые капиталовложения не достигли и 4,7 млрд. долл., т.е. 22,5% инвестированных сумм; 16,1 млрд. долл. прошли по графе "прочие". Что стоит за этими показателями? Ответ вполне очевиден: резкий рост вложений в долговые обязательства российских эмитентов и нетто-покупки российских акций. На протяжении текущего года выпуск отечественными компаниями евробондов побил прежние рекорды: число эмиссий достигло 11, их суммарный объем превысил 6 млрд. долл., а среди заемщиков оказались самые известные российские банки и компании - Внешторгбанк и его дочерние банки, Газпромбанк, "АЛРОСА", "Газпром", ТНК-ВР, "ЛУКОЙЛ", ММК, МТС и др. С начала года до достижения своего исторического максимума в 643,3 пункта индекс РТС вырос на 82%, а капитализация 10 крупнейших российских компаний: ЮКОСа, "Газпрома", "ЛУКОЙЛа", "Сибнефти", РАО "ЕЭС", "Норильского никеля", "Сургутнефтегаза", Сбербанка, "Татнефти" и "Северстали" - превысила 150 млрд. долл.

Однако за все это время не было проведено ни одного значительного первичного размещения акций, которое позволило бы говорить о реальном привлечении средств в ту или иную компанию; заметим, что в Юго-Восточной Азии за тот же период было проведено более 450 размещений, а объем привлеченных инвестиций только по этой линии составил 37 млрд. долл. Если в России объем накопленных в экономике иностранных инвестиций составляет сегодня 53,6 млрд. долл. (включая и около 10 млрд. долл. реструктурированной задолженности, сложившейся после дефолта 1998 г.), то, например, в Китае соответствующая цифра в 16,5 раза выше - 881 млрд. долл.

Быстрому росту отечественной экономики способствовали высокие цены на нефть (подскочившие на 11% только за последние шесть месяцев) и обусловленное этим развитие предприятий сырьевого сектора. В сентябре-октябре увеличение объемов нефтедобычи по сравнению с тем же периодом 2002 года составило 10%, рост производства сталепроката - 18%, а производства труб - 24%. Положительное сальдо внешней торговли за 10 месяцев превысило 41 млрд. долл., а валютные резервы Центрального банка установили очередной рекорд - 70,6 млрд. долл. На фоне увеличения резервов на 5-6 млрд. долл. в месяц, удешевления обслуживания внешнего долга, роста долларовых доходов бюджета в связи со все более заметным снижением курса доллара к рублю и фактического обесценения долларовых обязательств по мере укрепления евро (а на торговлю со странами ЕС приходится почти половина российского экспорта) даже полное прекращение притока прямых капиталовложений не сможет существенно осложнить экономическое положение России.

Однако в той же степени, в какой реальная российская экономика (мы не говорим о фондовом рынке) остается не слишком чувствительной к динамике притока капитала из-за рубежа, она серьезно зависит сегодня от масштабов поступающей валютной выручки и от низких процентных ставок, сложившихся на внутреннем рынке. (Здесь следует заметить, что предполагаемое бегство капиталов в условиях предельно низких процентных ставок на Западе не может принять катастрофических масштабов.)

С этой точки зрения особую остроту приобретает вопрос о возможности снижения нефтяных цен - как вследствие решения стран ОПЕК не снижать квоты добычи сырья, так и ввиду психологического воздействия на рыночных игроков пленения Саддама Хусейна, что открывает по меньшей мере теоретическую возможность возобновления широкомасштабных поставок иракской нефти на мировой рынок.

Что же касается процентных ставок, то внутренний российский рынок перегрет, а рентабельность банковского сектора снижается. Как следствие, в последнее время стремительный рост инвестиций происходит в те сектора, спрос на продукцию которых поддерживается именно бумом в сырьевом секторе, - в металлургию, некоторые отрасли обрабатывающей промышленности, а также в строительство. Этот процесс близок к насыщению.

Разумеется, инвестиционный климат в России остается неустойчивым, но не нужно обманывать самих себя, утверждая, что успехи последних двух лет были обусловлены масштабным притоком в страну западного капитала. Изменчивость инвестиционного климата порождена прежде всего возможной волатильностью цен на нефть, санкционируемым правительством и Центральным банком ростом курса рубля по отношению к доллару (что решает проблемы правительства и импортеров не только за счет экспортеров-"олигархов", но и большинства российских производителей) и явной перегретостью инвестиционного сектора. И если уж говорить о возможности очередного финансового кризиса в России, то он начнется не с дефолта по государственным обязательствам, как в Аргентине, а с краха на рынке недвижимости и ценных бумаг, как в Японии.