Ада Горбачева
Чья это была война?
Фото Олега Ласточкина (НГ-фото)
Война все-таки очень давно была – Великая Отечественная. Это тем, которые ее застали, кажется, что не так уж давно: время в разные возрасты бежит по-разному – у ребенка день тянется, как год, у старика год мчится, как день. Для молодых все едино: что Великая Отечественная, что война 1812 года, тоже Отечественная, обе – далекое прошлое. Для них и афганская тоже давнее событие. Что знают они твердо – Отечественная война закончилась победой над Германией. В честь этого учрежден праздник.
Конечно, по слову Державина, река времен в своем теченье уносит все дела людей. Часто забвение спасительно для человека. Время лечит, иначе жить было бы невозможно. Для отдельного человека. А для человечества скорее наоборот.
День Победы в этом году застал нас в южном отеле. Большинство постояльцев – немцы и русские, прочие народы в незначительном количестве. 9 Мая для аборигенов не праздник. Для немцев, естественно, тем более. У них праздник наступит 10-го – День матери. Тут уж и администрация отеля расстарается, каждой женщине преподнесут розу. Как-никак немцы – давние и надежные клиенты.
Сегодня же наши соотечественники, кто постарше, поздравляют друг друга. Кое-кто посмотрел с утра по ТВ парад на Красной площади – в отеле несколько российских каналов.
 Дружба народов приобретает особенные оттенки в исторические дни. Фото Елены Фазлиуллиной (НГ-фото) |
Черноглазый юноша, танцор из работающего на выезде грузинского ансамбля, сокрушается, что прервались связи с Россией, с московской публикой. Сочувствуем и утешаем друг друга: это все политики, связи с Грузией кровные, так просто их не прервать. Вот и флаг Победы над Рейхстагом водружали русский и грузин. Помните его имя? Танцор задумался и произнес с некоторым сомнением: «Шеварднадзе?»
Вот она, река времен. Имя Шеварднадзе юноша еще помнит, как что-то из далекого прошлого, его сын забудет. Сын или внук, может, и русский язык знать не будет. Жаль, конечно.
Большие странности с тем, как историческая память укладывается в головах. История опять-таки не главный предмет в школе. И вообще трудно с этим дело в стране с непредсказуемым прошлым. В том числе и военным.
В отеле к вечеру за столиками на террасах, возле баров собираются компании. Тем более разнообразная выпивка приличного качества в неограниченном количестве. Немцы, как и положено, все больше с пивными кружками, с бокалами вина. Наши соотечественники налегают на коньяк и виски, хотя и пивом не пренебрегают. Где-то чокаются за праздник.
За сдвинутыми столами расположилась большая компания молодых ребят, уже хорошо принявших на грудь. По соседству веселится группа молодых немцев. Вспомнился рассказ знакомой, тоже попавшей в начале мая в такой же южный отель: 9-го подвыпившие российские туристы столь энергично напоминали немцам, кто здесь победители, что те предпочли укрыться в своих номерах. Как бы и сейчас не произошло что-то подобное, неприятное, в сущности, несправедливое, ведь и «победители» никого сами не побеждали, и «побежденные» ни в чем не виноваты.
 Их прошлое уже как будто вне нашего настоящего. Фото Олега Ласточкина (НГ-фото) |
Произошло же нечто совсем иное. От стойки бара со стаканом в руке направлялся к своим приятелям немецкий парень. Российские сверстники остановили его, но приязненно. Один из них, вскинув руку, завопил: «Хайль!», остальные приветственно загудели. Немец отшатнулся, шагнул к своим, и вся германская компания, отвергнув братание, с выражением некоторого ужаса удалилась.
В заключительной серии «Семнадцати мгновений весны», которую, кстати, как раз в этот вечер и показали, немыслимо обаятельный Мюллер объясняет не менее обаятельному Штирлицу (который вопреки желанию создателей фильма воспринимается зрителями скорее не как героический советский разведчик, а как рыцарственная нордическая личность), что надо уйти на дно: немцы долго не простят принесенных нацизмом голода, холода, гибели на фронтах. А вот через два поколения захочется романтики, и тогда идеи национал-социализма вновь оживут. Начнется возрождение с момента, когда кто-то выкрикнет: «Хайль!» Вот и выкрикнули. Правда, не те и не в том месте.
Неужели Юлиан Семенов, не самый великий писатель, что-то угадал?
