Юлия Гришина
Погонщик отдыхает после длительного подъема.
Фото автора
Зимой мы отчаянно рвемся в тепло. Мы сбегаем от наших холодных проблем к пальмам, песку, словно надеясь, что ветер Атлантики унесет их на другой континент. Нелогичная страна – первое, что приходит в голову по прилете в Доминикану. Нищета, народу тьма, а они... танцуют. И улыбаются. Всем и всему. У них нет денег, зато есть улыбки.
Маленький самолетик доставил из Пунта-Каны жаждущих зрелищ бледнолицых на остров Саману. Оттуда – на джипе в ущелье, в самую бедную деревушку страны. У местного «олигарха» Базилио свой бизнес – табун мулов. Только на этих выносливых животных туристы могут добраться до горного водопада Эль Лимон, или, как его еще называют, «водопада миллионеров». По древнему поверью, искупавшийся в водопаде человек становится удачливым и может ожидать в скором времени получение прибыли. И вот белокожие важные туристы со всего света, заплатив немалые деньги, отправляются туда.
Базилио выделяет каждому своего погонщика. Погонщик – раб. Он бежит рядом с лошадью, несет вещи «белого господина». Он бежит с лошадью наравне, не сбавляя темпа, не давая себе передышки. Люди, работающие на Базилио, благодарны ему. Поэтому погонщиками хотят работать все: и дети, и старики. Мальчишка лет восьми подгоняет своего мула, едва доставая ладонью ему до крупа. Он бежит в шлепанцах, которые велики ему размера на четыре. Под ногами – месиво липкой грязи. Животные, утопая в ней, спотыкаются, отказываются идти. Ребенок пытается совладать с мулом, его тапочка увязает в грязи. Он растерянно озирается, пытается не упустить из виду своего туриста, обеими руками нашаривая потерю. С протяжным чавканьем грязевое болото неохотно отдает тапочку, и малыш, обрадованный, вновь бежит за мелькающим впереди конским хвостом. Он снова улыбается.
У водопада погонщики, взмокшие и уставшие, сидят на суше. Они не могут войти в воду, пока купаются белые. Мы киваем нашему погонщику Олхи. Он, как обрадованный щенок, бросается в воду. В ответ показывает нам ведомые только местным жителям гроты. Полсотни метров воды обрушиваются на маленьких человечков, которые приехали в поисках богатств в самую бедную деревню, потерявшуюся среди тропиков.
В деревне везде дети. Они нерешительно подходят и улыбаются. Просто чтобы дотронуться или подарить цветок. Босые, но очень чистенькие. Они не выглядят несчастными. Их организмы не испорчены гамбургерами, их тела крепкие и хорошо развитые, они не обмякли от постоянного сидения перед компьютером. Их характеры не испорчены тепличным воспитанием и родительским потаканием их капризам. Их легкие не отравлены газами от вредных производств и автомобильными выхлопами. У них здоровые крепкие зубы и кости. И они еще доверяют чужим людям на улице. В Доминикане в семьях минимум по шесть детей. Только так доминиканцы могут обеспечить себе достойную старость. Ибо пенсий они не получают. По местному закону, чтобы получать пенсию, необходимо отработать на государственной службе не менее 25 лет. Естественно, это условие невыполнимо для обычных людей, у которых среднее образование стало обязательным четыре года назад. Средний достаток на семью из восьми человек – 170 долл. в месяц. Поэтому живут они в основном натуральным хозяйством. Выращивают рис, различные бобовые культуры, диких кур со странным, темным мясом. Несмотря на то что Карибы, можно сказать, родина рома, сами доминиканцы алкоголь практически не употребляют. Зато пьют кофе и какао. Кофе там совершенно удивительный, для приезжих может показаться слишком мягким. У него необычный нежный вкус, пропитанный солнцем и улыбками.
 В местном салоне красоты всегда очередь. |
Может показаться, что это отсталая страна, которая нуждается в помощи. Но стоит отметить, что торговый оборот Доминиканской Республики и США в 4 раза выше, чем аналогичный показатель Россия–США. Страна полностью снабжает себя всеми продуктами питания – вообще все свое. Из-за отсутствия вредных производств там нет такого понятия, как онкология. Средняя продолжительность жизни составляет 86 лет. Нам рассказали одну полушутку-полуправду, что 93-летний мужчина ослеп и через два года умер со словами: «Я умираю не от старости, а от того, что уже два года не могу ходить на танцы и видеть, как женщины танцуют сальсу». Кстати, о танцах. Они всегда танцуют. Мурлыкают себе песенки и танцуют. Маленькие дети еще не умеют ходить, но на четвереньках уже двигают попой в ритме меренге. Они живут в ритме меренге, расслабленные и абсолютно довольные жизнью, искренне удивляясь суетливости, крикливости и хмурым лицам «гринго». Ведь это так просто – улыбаться, ведь это так просто – быть счастливым. И времени они, как в той поговорке, не наблюдают. Пару лет назад тоже решили переводить часы с летнего на зимнее время. Перевели. Пожили три месяца, поняли, что перевели не в ту сторону. Больше не переводят.
Удивительные люди. Несобранные и щемяще-наивные. Наш проводник Алекс пошутил про них: «У них даже организованной преступности нет, потому что они организоваться не могут». Но практически на каждом типичном доме местного жителя – решетки. Не для того, чтобы не украли, а чтобы подумали, что есть, что украсть. В доме действительно красть нечего. Это каменная или деревянная постройка с одной комнатой и крохотной пристройкой для кухни. В комнате просто настелены лежаки. Столов нет – трапезничают они сидя на улице с тарелками. Электричества тоже нет. Хотя у «олигарха» Базилио мы видели даже некое подобие кроватей, нормальной кухни и даже телевизор. И везде развешено выстиранное белье. Когда нет работы, доминиканцы стирают. А работы нет практически всегда.
Природа в Доминикане почти не тронута человеческой рукой. Чтобы вырубить дерево, особенно пальму, необходимо собрать огромное количество документов и справок. Чего не скажешь, к примеру, о соседнем Гаити, где осталось всего 2% растительности. Гаитянцы всеми способами стремятся попасть в Доминикану. Они – доминиканские гастарбайтеры. Выполняют самую тяжелую работу. Вырубают сахарный тростник на плантациях, там же и живут. Рубщик тростника зарабатывает 3 долл. за вырубленную и обработанную тонну. 100 руб. за тонну. И они согласны на эту работу.
Плантация, где работают гаитяне - это совсем другая Доминикана. Криминальная, навязчивая и озлобленная. Указательные пальцы гастарбайтеров деформированы от постоянного держания мачете. Дети буквально бросаются под колеса джипа, пытаются выхватить что-то через окна, повисают на дверях, хватают за руки. У них другая психология и энергетика. Рабская, нищая. У них недоверчивый хмурый взгляд людей, едущих в час пик в метро. Уставшие и измученные борьбой за выживание.
Люди едут в Доминиканскую Республику за своим счастьем. Это страна без лица. Местные куклы – лима – безликие, потому что дизайнеры так и не смогли составить портрет типичного доминиканца, так много кровей и так много народов существует в каждом местном жителе. Доминикана многогранна и удивительна. Мы едем туда тратить деньги, испытывая низменное чувство превосходства. Но это превосходство тонет в бесконечной чистоте их взгляда, в звуках их музыки, в мире, где единственная валюта – улыбка.
