Тиртей Начну без обиняков. Вы уже в курсе, товарищи, что в наши театры нет-нет да и просачивается гнилая содомитская контра. Все это размахивание радужными флагами и прочими причинными местами, это антинародное, дегенеративное, вредительское псевдоискусство норовит наброситься на невинную российскую сцену с развратным сутенерским оскалом.
Вот и депутат Госдумы, эсэр Анатолий Грешневиков оскорбился. Всеми чувствами оскорбился. «У нас, – говорит, – в театры ходить невозможно». Вот здесь, дескать, многие выступали, во что театры превратили. Я, мол, сходил на «Евгения Онегина», театр не буду называть. Там, дескать, женщина голая. Татьяну Ларину, мол, раздели до ночной рубахи, привязали рукой к кровати, ее сестре аккордеон в руки. Всего, мол, Александра Пушкина, всю классику испоганили!
Да, Анатолий Николаевич, да! Вот таких бы режиссеров-мазуриков и всех этих архипройдох, бордельных червей, садо-мазо-артистов, сторожевых псов буржуазии, всех скопом под домашний арест, а лучше сразу по этапу. Пусть они там без своих бороденок, смузи и самокатов попробуют обжиться. Ишь, на что посягнули! Татьяну, русскую душой, потными интеллигентскими ручонками тащат в свои мокрые, извращенские, нацпредательские фантазии! Вот если бы к кровати привязали не Татьяну, а, допустим, медведя из ее сна, а к аккордеону добавили балалайку, а вместо песен девушек-крестьянок – депутатский молебен-стояние за царя и отечество. Вот это было бы и модно, и патриотично.
Нет, конечно, в малых дозах немного садо-мазо и стриптиза театру не помешает. Но только в том случае, если обнажается, к примеру, верующий чиновник. Для самоистязания после дачи взятки. Скрепы духовные звенят, мебель поскрипывает… На этом кончаю.
Константин Ремчуков 