Евгений Лесин Сергей Юрьенен. Входит Калибан. – М.: Запасный выход, 2006, 128 с.
Сергей Юрьенен (р.1948) – прозаик и переводчик. До 1977 г. – член Союза писателей СССР, с 1977 г. – эмигрант, невозвращенец, радиожурналист. Автор книжек «На пути к дому» (М., 1977), «Вольный стрелок» (Париж–Нью-Йорк, 1984), «Нарушитель границы» (Париж–Нью-Йорк, 1986), «Сделай мне больно...» (М., 1990), «Сын Империи» (М., 1992), «Дочь Генерального секретаря» (М., 1999) и др.
В новом сборнике – две повести и рассказ. Из послесловия Юза Алешковского: «...людоед Номер 17x8, понуро сидящий перед вами в зале этого почтенного суда, непременно должен быть оправдан, ибо он не мог знать, почему его волокло делать непростительное и почему он его, сволочь, делал. По всему поэтому он должен быть оправдан. Да, он должен быть оправдан до основания, а затем приговорен к высшей мере...» Короче, оправдать, как бешеных собак! Амбивалентное послесловие. Так ведь и сама книжка тоже... неоднозначна, как любят говорить политики.
Вроде бы людоедствовать – нехорошо. Даже автор, кажется, не спорит с такой позицией. Но – как смакует! Как любуется подвигами маньяков, антропофагов, многосерийных убийц и разных прочих извращенцев.
Наших и зарубежных. Наши, конечно, лучше. Впрочем, рассказ (он открывает книжку) не о каннибалах. А просто об убийстве, красочный рассказ, яркий: «Убийца выронил топор и сжал виски. Схватился за перила и рухнул на колени. Рыдал и разбивал о лилии свое лицо. Из дома вышел на балкон милиционер с наганом...». Красиво.
Про маньяков, впрочем, тоже красиво. Повесть «Пани П***» – о становлении извращенца, о трудном и опасном пути от мальчика до популярного серийного убийцы. «Апелляцию подавала мать. Она же принесла ему в тюрьму балладу, которую посвятил ее сыну, правда, ограничившись инициалами имени, отчества и фамилии, известный московский поэт:
Завгар, ты – дружинник и член партбюро,
лицо твое в прессе почет обрело.
Выходишь ты в полночь, в кармане сжав гирю, –
«Опять изнасилованную убили!»...»
Как там у Олега Григорьева? Насилу ее изнасиловал. Маньяк потому и маньяк, что упорен в достижении своей цели. Хотя с настоящей русской женщиной ему, конечно, не справиться. Есть у меня девушка, она футбол летом посмотрела, на Зидана любовалась – как он в грудь долбанул итальянца. Помните, надеюсь, эпизод? Так вот, насмотрелась и как давай пробовать! На мне. Чуть ребра не сломала – «в шутку». Ну и как ее, такую, к примеру, насиловать? Если, конечно, жизнь дорога...
Трудно насиловать. Но – надо. Если изнасилование неизбежно – напрягитесь и насилуйте.
Вторая повесть, давшая название всей книге, – что-то вроде сравнительного анализа двух маньяков. Нашего, ленинградского – с трагической и несчастной судьбой. И зарубежного – редкостного гада. Потому что сначала убил и съел. А потом вот что: «Шесть книг. Включая кулинарную. Фильмы. Картины...» Мир Чистогана, ничего не скажешь. Японец съел голландку. В Париже. А газетчики рады: «Нас пожирают уже не только экономически». Смешно. Алешковского воротит, Юрьенен наслаждается. Мы читаем. «Левую грудь запекает в духовке, но грудь ему не нравится. Слишком много жира. Вид, как у рыбьих отбросов. Больше всего нравится мясо с бедра. Засыпает он с ней в постели рядом. Наутро она по-прежнему мертва....» Поэзия. Цветы зла. Если изнасилование неизбежно.... В СССР Юрьенен так бы не писал, в РФ – на здоровье. Слава России.
