Катя Метелица
Для тех, кто вращается в высшем свете, естественно обладать чувством стиля.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
Первый тираж – 30 тысяч; при обычных обстоятельствах первый роман неизвестного автора так не раскрутишь. Но это не обычный роман, а ценная инсайдерская информация. Как и заявлено в аннотации, книга о Рублевке написана настоящей светской львицей. То есть одной из тех женщин в отлично сидящих джинсах Richmond, с шилом в попе и высоким уровнем тестостерона в крови, у которых, помимо внешности и энергии, есть еще куча дипломов, улыбка, яркость которой они умело регулируют, и недвижимость стоимостью от трех до пяти миллионов в деревне Жуковка. Или в Барвихе, или в деревне Подушкино, где-то в тех краях.
Надо отдать должное Оксане Робски – помимо всего вышеперечисленного у нее имеется еще и галерея «О» на Фрунзенской набережной, где продается прекрасная азиатская мебель; причем она открыла это направление одной из первых в Москве. Если вообще не первой. Архитекторы, декораторы и мебельные магнаты произносят ее имя с большим уважением. И когда ее фотография появляется в разделе светской хроники журнала Vogue, под ней не пишут «светские львицы Светлана, Оксана, Лилия». Пишут: Оксана Робски, галерея «О». Что и стильно, и достойно.
Будучи разумной и прагматичной женщиной, понимающей, что женственность – это великая сила, Оксана Робски настаивает, что ее книга – «о любви, только о любви!». На самом деле любовная линия вышла хоть и драматичной (измена, смерть мужа, месть, месть, месть), но довольно схематичной. Зато каждая страница буквально проникнута неподдельной любовью автора/героини к самой себе – любовью искренней, сильной, жизнеутверждающей. Лично меня такие вещи по-настоящему подкупают; люди, которые умеют так любить себя, всегда бывают ужасно симпатичны и милы в общении. В книге есть по-настоящему смешные, совсем девчоночные страницы, есть и тонко-ядовитая ирония. (Только зря все-таки написали на обложке, что автор «умна», это как-то унизительно. Как будто кто-то априори предполагает, что богатая и успешная бизнесвумен, которая написала книгу, непременно должна быть дурой.) Что еще сказать? У Оксаны Робски есть стиль. Это особенно чувствуется на фоне оформления книжки – оно весьма нарядное и старательное, но несколько чрезмерное. А вот стиль самого текста совсем другой – упругий, очень ритмичный, элегантно-аскетичный, в общем – классный. Gucci, а то и Armani. Пожалуй, молодежная линия. Короткие предложения, короткие абзацы. «Шелковое белье обнимает тело» – такое встречается, конечно, но не больше пары-тройки раз. Все равно, как если бы в прекрасном помещении, наполненном чудесной дизайнерской мебелью, где-то на подоконнике вдруг обнаружилась бы пластмассовая кошечка с голубым бантиком. Ну и что? Чей-то недосмотр, не более того. И название на обложке хорошее – «Casual», то есть «повседневное». И модно, и интернационально, и с изящным подтекстом. Но в издательстве рукопись шла под рабочим названием «Рублевка». Потому что Рублевка, конечно, самое интересное, что есть в этой книге. И не столько даже сама Рублевка (Рублево-Успенское шоссе, золотая миля России), сколько собственно рубли. Рубли, доллары, сотни, тысячи, миллионы. Деньги. Все, что связано с деньгами.
Мне кажется, у автора вовсе не было такой цели – подсчитать, сколько что стоит и во что обходится. Просто она не скрывает, что деньги все еще не перестают ее удивлять. Потому что – хоть она лично и живет уже хорошей жизнью лет пятнадцать, но ее деньги все еще новые. Как и все деньги на Рублевке и в окрестностях. «Для моей дочери, – пишет Оксана Робски, – то, что еду готовит кухарка, а убирается уборщица, так же естественно, как то, что восходит солнце», – и поэтому ее дочь просит у Деда Мороза, только «чтобы все были живы и все было хорошо». А сама она так не может. «Простые девушки с Рублево-Успенского шоссе» не умеют правильно общаться с прислугой, хотя для этого даже есть специальные тренинги. Они не могут все время непроизвольно не учитывать разные суммы, мелкие и крупные. Особенно, как ни странно, мелкие. Покупая вещи из последних коллекций, садясь в свой «Мерседес», даже заказывая мандариновый сок в дорогом ресторане, они все время видят себя со стороны: неужели это я? В самом деле я? Дочка учительницы из хрущевки на окраине?..
А счастливый конец романа выглядит так: «Костя согласился финансировать этот проект. И все остальные проекты в моей жизни тоже┘» Не «поклялись жить долго и счастливо и умереть в один день», а вот – «финансировать все проекты». И – знаете что? В этом есть простое человеческое счастье. Повседневное.
