Владимир Швейцер
Фото Reuters
Итоги состоявшегося в Нидерландах референдума об ассоциации Украины и Евросоюза однозначны. Он признан легитимным, ибо был превзойден определенный законом порог в 30% от всех имеющих право голоса голландцев. Очевиден и конечный результат волеизъявления, который официально будет объявлен сегодня: более 60% участников ответили отрицательно на вопрос «Вы за или против ратификации Соглашения об ассоциации Европейского союза и Украины?». Остается пока неясной дальнейшая судьба соглашения, так как, согласно закону о консультативном референдуме, последнее слово все же принадлежит высшим органам законодательной и исполнительной власти. Правительство и парламент Нидерландов, одобрившие соглашение, должны сами определить новое качество документа, степень корректировки его отдельных статей. Не исключена и возможность его коренной переработки.
В Нидерландах уже во второй раз в недолгой истории Евросоюза ставят подножку процессу формирования его ключевых документов. 1 июня 2005 года такой же консультативный референдум практически таким же большинством в 20% отклонил текст Конституции ЕС. В результате ее обновленная версия – Лиссабонский договор – обрела полную легитимность лишь два с половиной года спустя – в канун 2008 года. Вполне вероятно, что и путь к ассоциации Украины и ЕС будет также нелегок и нескор. Вполне возможны и коррективы процедурного характера, когда торгово-экономическая часть отклоненного голландцами документа будет все же признана годной к употреблению всеми 28 странами – членами ЕС. Политическая же часть, содержащая ряд принципиальных положений, реализуется без голоса Нидерландов.
Вполне естественно, что у голландцев, пришедших 6 апреля к урнам для голосования, никто не спрашивал справки о сдаче экзамена на знание 400-страничного документа, лежащего в основе отвергнутой ими ассоциации.
И голосовавшие «за», и противники сотрудничества ЕС с Украиной мотивировали свой вердикт в более простых категориях. Прежде всего их занимал вопрос о пользе ассоциации для их родины. С учетом того, что расходная часть предстоящего мероприятия явно превышала доходную, ожидать одобрения соглашения было бы наивно. Ведь неизбежны бюджетные затраты на беженцев, не только находящихся в самих Нидерландах, но и с трудом распределяемых по другим странам ЕС. Неясна ситуация с новыми траншами для еще не вышедшей из долговой ямы Греции. Поэтому скуповатые по своей натуре голландцы явно не спешат еще раз раскошелиться.
К началу апреля утратил свою актуальность и порожденный событиями в Украине антироссийский синдром. Вклад России в борьбу с «Исламским государством» (запрещенная в РФ террористическая группировка) поднял внешнеполитические акции нашей страны. Все чаще раздаются голоса тех, кто призывает более взвешенно, чем прежде, подойти к проблеме санкций. С другой стороны, события в самой Украине не дают основания для доверия к тамошним органам законодательной и исполнительной власти. Экономика Украины не выглядит приемлемой для установления с ней равноправных партнерских связей. Скандал с появлением в панамском списке президента Украины, постоянно декларирующего необходимость борьбы с коррупцией и уклонением от налогов, не способствовал повышению его рейтинга в глазах честных по своим человеческим и религиозным качествам голландцев.
Среди мотивов отрицательного свойства отметим и их опасения в связи с возможным в рамках ассоциации притоком неквалифицированной рабочей силы из Украины. Это неизбежно затронет и рынок труда, и социальную сферу, и систему здраво-
охранения. Уже сейчас налицо факты, когда украинцы в своих материальных интересах используют нидерландскую схему выплат тем, кто добровольно соглашается вернуться на родину за «дорожные» 3,5 тыс. евро. Став массовой, эта схема может пробить новую брешь в финансовой системе Нидерландов. Именно совокупность вышеназванных обстоятельств сделала невольными союзниками в борьбе против ассоциации, казалось бы, непримиримых антагонистов – радикал-националистов Герта Вилдерса, отвергающих любое расширение иммиграционного потока, и социалистов вкупе с местными зелеными, узревшими в ассоциации реальную угрозу социальным и экологическим устоям Нидерландов.
Можно предположить, что активный протестный электорат Нидерландов, поддерживающий националистов, социалистов и экологистов, стал основным фактором нидерландского «нет». Ему ничего не смогли противопоставить традиционные избиратели либералов, социал-демократов и конфессионального политического лагеря, в большинстве своем уклонившиеся от участия в малозначащем, по их мнению, мероприятии.
От итогов референдума, безусловно, пострадал и европейский престиж Нидерландов. Страна, в течение 1950–1980-х являвшаяся одним из моторов европейской интеграции, а в 1990-е ставшая местом подписания (в 1992-м в Маастрихте, в 1997-м в Амстердаме) основополагающих договоров Евросоюза, обрела теперь качество его невольного тормоза. Тем более досадно, что это произошло в период полугодового председательства Нидерландов в Совете ЕС. А ведь страна уже в начале своей миссии предложила ЕС вполне амбициозный план развития интеграционного процесса.
Несмотря на незначительную по формальным признакам мощность «нидерландского взрыва», он отозвался гулким эхом во многих странах Евросоюза. Британские евроскептики получили еще один козырь в стремлении к брэкзиту на референдуме
23 июня. Исключить здесь эффект домино никак нельзя. Ведь в 2005-м французское «нет» Конституции ЕС повлияло на такой же результат в Нидерландах. Однако в этом случае свое слово могут сказать и шотландцы, требующие нового референдума о независимости от Великобритании. Возможность добиваться со ссылкой на «голландский казус» проведения собственного референдума о независимости Каталонии обретает более реальные черты у местных сепаратистов. О референдуме как голосе народа может теперь говорить сепаратистская часть фламандской политической элиты, которую явно не устраивает бытие в границах нынешней Бельгии. Да и мыслящие в подобном ключе сепаратисты севера Италии и Корсики явно ощутили попутный ветер в парусах своих исторических поползновений.
В целом же не только регионал-сепаратисты, но и евроскептики правого и левого толка обрели новый, достаточно весомый пропагандистский козырь. Другое дело – как они смогут его конвертировать в реальные политические дивиденды, когда европейский корабль получил еще одну серьезную пробоину в своем корпусе, явно не готовом к бурям последнего времени.
