Равиль Мустафин После начала катарского кризиса сразу несколько стран заявили о готовности стать посредниками в его разрешении. Оман и Иран, США и Турция, Евросоюз и Россия с теми или иными оговорками предложили свои услуги, направленные на снижение возникшей напряженности в регионе, и без того перегруженном конфликтами. Однако наиболее расторопным и активным оказался Кувейт. Практически на следующий день после того, как Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет, а вслед за ними и ряд других стран разорвали дипотношения или понизили уровень своего представительства с Катаром, эмир Кувейта и другие лица этого государства вступили в контакты с вовлеченными в конфликт сторонами.
Посредническая инициатива Кувейта нашла поддержку у других стран и международных организаций. Глава европейской дипломатии Федерика Могерини призвала оказать помощь этому эмирату в налаживании диалога между конфликтующими сторонами. «ЕС напрямую заинтересован в сотрудничестве стран Персидского залива друг с другом. Любые трудности должны быть разрешены за столом переговоров путем обсуждения, поиска общих способов и в рамках политического взаимодействия», – заявила она. Во вторник на встрече с исполняющим обязанности министра по делам информации Кувейта госсекретарь США Рекс Тиллерсон также поддержал посредническую миссию эмирата.
Отсутствие принципиальных возражений против того, чтобы в многоголосом хоре посредников солировал Кувейт, объясняется многими причинами. Во-первых, Кувейт имеет опыт в улаживании подобных кризисов. Когда в 2014 году между Эр-Риядом и Дохой вспыхнул подобный конфликт, Кувейт успешно справился с посреднической миссией и помирил два ваххабитских государства. Правда, события трехлетней давности сегодня выглядят пустячной размолвкой по сравнению с нынешним кризисом – намного более сложным, масштабным и чреватым опасными последствиями. В нем участвует большее количество стран, интересы которых самым причудливым образом переплетены. Намного жестче и унизительнее условия выдвинутого Катару ультиматума, который он должен выполнить, чтобы его простили.
Во-вторых, Кувейт, как и Оман, серьезно обеспокоен нынешним кризисом, который, по мнению ряда специалистов, несет угрозу перерастания в большую, возможно, мировую войну. Страны, находящиеся на переднем крае борьбы с Ираном, которую против их воли навязывает им Саудовская Аравия, вообще рискуют исчезнуть с лица земли. Сидеть и спокойно ждать, когда у твоего дома полыхнет, против здравого смысла.
По большому счету Эр-Рияд своей ненавистью к Ирану, диктатом по отношению к другим странам – членам Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) просто допек. Решиться на открытый бунт против «старшего брата» часто не хватает духа из опасения, что их могут так же, как и Катар, наказать. Приходится ограничиваться глухим ропотом, который выражается то в критике проводимой саудитами политики нефтяных цен, то в отказе принимать участие в войне в Йемене или в заявлениях о необходимости развивать отношения с Ираном.
В-третьих, Кувейту доверяют вовлеченные в конфликт стороны, даже несмотря на то что он вместе с Оманом отказался разорвать дипотношения с Катаром и, таким образом, как бы оказался в рядах «диссидентов». Оман при всем его миролюбии, своеобразном пацифизме подошел бы на эту роль куда меньше. Слишком особую, отличную от других членов ССАГПЗ позицию он занимает, вызывая тем самым раздражение в Эр-Рияде.
Наконец, Кувейт в роли миротворца и посредника устраивает многих и далеко за пределами региона, прежде всего Европу и Россию, которые имеют свои интересы как в Саудовской Аравии, так и в Катаре. Россия, например, заключила сделок с Катаром на 2 млрд долл. Еще 2,5 млрд эта страна заплатила за 19,5% акций «Роснефти». В то же время размер инвестиционных сделок с Саудовской Аравией достигает 10 млрд долл.
Россия ведет себя крайне осторожно, взвешивая каждый шаг, чтобы сохранить строгий нейтралитет. Брать на себя ответственность за посредничество слишком рискованное дело. В случае провала потери окажутся огромными. Не случайно министр иностранных дел Сергей Лавров заявил на встрече с катарским коллегой Мухаммедом бен Абдель Рахманом Аль Тани, что Москва готова предпринять действия, которые помогут разрешить дипломатический кризис вокруг Катара, однако пойдет на такой шаг только при согласии всех сторон, вовлеченных в кризис. Еще конкретнее выразился заместитель главы российского МИДа Михаил Богданов: «Мы за то, чтобы они сами в своем кругу решили все проблемные вопросы».
Это вовсе не значит, что Москва не предпринимает никаких мер по урегулированию катарского кризиса. Президент Владимир Путин и Сергей Лавров поддерживают личные контакты с главами вовлеченных в конфликт государств и руководителями их дипломатических ведомств.
Что касается других стран, поначалу заявлявших о своей готовности предпринять посреднические усилия, то многие из них сразу же поддержали – словом и делом – ту или иную сторону конфликта. Тегеран явно солидарен с Катаром. Турция, направив воинский контингент в Катар, ясно дала понять, кого она поддерживает. И Иран, и Турция, по сути, сами стали стороной конфликта.
До сих пор до конца не определились США, с благословения которых и начался нынешний конфликт. Не без их участия он может и прекратиться, как только в Вашингтоне решат, достаточно ли наказан Катар, пойдет ли он на уступки и выполнит хотя бы часть требований, касающихся прежде всего разрыва с Ираном. Впрочем, прошедшая во вторник встреча Тиллерсона с главой МИД Катара вселяет некоторую надежду на то, что США вскоре остановят экзекуцию Катара.
