Легким движением руки

В рамках филармонического абонемента в Концертном зале им. Чайковского Российский национальный оркестр под управлением Владимира Юровского исполнил сочинения Гайдна, Кодаи и Бартока.

Российский национальный оркестр каждым своим выступлением как ставит новые задачи – исполнительские перед собой, просветительские перед слушателем, так и смело решает их. Заведомо малопосещаемый концерт в КЗЧ, где сочинения Гайдна значатся наряду с опусами Бартока и Кодаи, еще раз доказал, что столичная публика в массе своей не готова воспринимать концерт с двумя неизвестными или пугающе малоизвестными именами. Количество публики в этом случае – обидный оценочный фактор, про который думаешь, что в подобной ситуации он чуть ли не вечен. И в корне его не исправить ни топ-исполнителями, ни зазывной рекламой. Оставим количество и поговорим о качестве.

Владимир Юровский, занимающий пост главного приглашенного дирижера РНО, доказательно оправдывает свою должность. Если были, скажем, выступления альянса менее удачные в плане контакта и взаимопонимания, то последние два раза (этот концерт и прошлогодний октябрьский с дописанной Антоном Сафроновым «Неоконченной» Шуберта) уверяют нас, что Юровский не просто сам по себе талантлив, но что их тандем с РНО надежно складывается.

Концерт из редко звучащих симфоний Гайдна (для скрипки, виолончели, гобоя, фагота и оркестра и «Рокселана») обрамляли сочинения венгерских модернистов Золтана Кодаи и Белы Бартока. Именно сочинения последних и стали ударным вступлением и финалом вечера. «Танцами из Галанты» Кодаи, яркий музыкальный материал которых воспринимается публикой так же легко, как венгерские танцы Брамса, РНО снял слушательский барьер по отношению к композитору-незнакомцу.

«Заводилами» в Концертной симфонии Гайдна для солирующих инструментов стали оркестранты РНО, занимающие если не концертмейстерские места, то рядом с ними. Слушатели, к сожалению, так и не дождались от участников квартета свободной, ненатужной фразировки и лелейного звучания, что в совершенстве продемонстрировала лишь гобоистка Ольга Томилова. Как и в следующей после антракта Симфонии № 63 до мажор («Рокселана»), оркестр выполнил свою миссию с потерями, пусть не столь заметными для невооруженного слуха. РНО и Владимир Юровский не ответили пытливому слушателю на вопрос, «как исполнять венских классиков», запутав окончательно миксом из академичной манеры и аутентичного отношения к тексту. Триумф оркестру принесла Музыка для струнных, ударных и челесты Бартока. Вот где выявились и художественная психоделика, и упорство в освоении трудностей, и многосоставное оркестровое качество – слагаемые, сопряженные с негласным званием ведущего оркестра.