Московский Патриарх замиряет Кавказ

Хороши казаки в парадном строю, когда встречают на ставропольской земле своего Патриарха. Но смогут ли они обеспечить безопасность русского населения Кавказа, вооружившись лишь только нравственными принципами?
Фото с сайта www.patriarchia.ru

Патриарх Кирилл 12–14 декабря совершил визит в Ставропольский край. Вспоминая сформулированную в 2009 году главой РПЦ доктрину «Русского мира», этот регион можно назвать его южным рубежом. По переписи 2010 года более 80% населения края составляли славяне, в то время как в соседних нацреспубликах их число в 1990–2000-е годы сократилось до нескольких процентов. В последнее время край все чаще упоминается в СМИ как одна из наиболее горячих точек России, где происходят межнациональные столкновения, массовая миграция, в том числе отток русского населения, активная исламизация. В Нефтекумском районе края недавно прозвучал скандал вокруг ношения хиджабов в школе, подобные конфликты в учебных заведениях края происходят уже не первый год. В немалой степени на эту ситуацию влияет включение Ставропольского края в 2010 году в Северо-Кавказский федеральный округ (СКФО), где русское население Ставрополья оказалось меньшинством, что ощущается в крае весьма болезненно: два года назад там инициировался сбор подписей за возвращение в Южный федеральный округ.

Первый за долгие годы визит в край главы РПЦ – после посещения Ставрополья в 1994 году Патриархом Алексием II – состоял из двух программ. Первая – пастырская: встреча с местными архиереями, посещение кафедрального собора города, произнесение проповеди перед собравшейся в храмах немногочисленной аудиторией из верующих и семинаристов. Стоит добавить, что точная информация о том, сколько же всего пришло на совершаемые главой РПЦ богослужения, не распространялась. В целом для южного региона, где число верующих обычно больше среднего по России, программу общения Патриарха с паствой можно назвать ограниченной.

Вторая часть визита Патриарха – общение с лидерами северокавказских республик и другими официальными лицами – оказалась гораздо более представительной, чем обычно, когда Патриарх общается только с главой принимающего его региона. Эта встреча состоялась 14 декабря в Пятигорске, в резиденции полномочного представителя президента в Северо-Кавказском федеральном округе. На прошедшее двумя днями ранее в Ставрополе выездное заседание Всемирного русского народного Собора (ВРНС), как сообщает ставропольская пресса, также прибыли представители всех субъектов Южного и Северо-Кавказского федеральных округов, а также делегаты от Армении, Азербайджана, Грузии, Южной Осетии и Абхазии.

«Сегодня предпринимаются агрессивные попытки дестабилизировать межнациональные и межрелигиозные отношения в регионе, – сказал Патриарх, открывая вечером 12 декабря заседание ВРНС. – Друзьями кавказских народов объявляются зарубежные политические структуры, для которых этот регион – лишь транзитное направление поставок наркотиков и оружия, а также удобный плацдарм для политических и военных атак на Россию». Днем позже на встрече в Кисловодске с северокавказскими муфтиями он говорил про происходящие в республиках «акты терроризма, запугивания, провокации межнациональных конфликтов», которые «сказываются на межнациональных отношениях не только на Северном Кавказе, но и в Москве, и в других местах». Обозначил Патриарх и такую проблему: «Отток славянского населения из северокавказских республик и даже из некоторых районов Ставрополья сегодня увеличивается… Под угрозой разрушения может оказаться сам образ жизни и Ставрополья, и республик Северного Кавказа». Исходя из масштабов угроз, по его мнению, «необходима срочная и адекватная реакция власти и общества на сложившуюся ситуацию».

Патриарх Кирилл предложил два рецепта для спасения мира на Северном Кавказе.

Первый – «всесторонняя поддержка русского населения». «Оплот мира на Кавказе – это русский народ… Он является скрепой многонациональной общности, сформировавшейся здесь, на Северном Кавказе, как и на всем пространстве исторической Руси», – сказал делегатам ВРНС Патриарх. И перечислил ряд необходимых для этого мер: «Эффективно обеспечивать проживание, трудоустройство, лечение и образование для русских в регионе». А также, что даже более важно, безопасность жителей. Патриарх указал, что для этого «необходимо задействовать не только полицию и местные охранные сообщества, но и институт казачества». Сказанные им двумя днями позже главам нацреспублик слова можно понять как попытку убедить их в том, что казачье сословие в случае привлечения к охране порядка не будет угрожать представителям горских народов: «Опираясь на религиозную мотивацию, религиозные чувства, мы будем формировать человека, который не станет брать в руки оружие, чтобы убивать ни в чем не повинных людей, силой доказывать свое превосходство, формировать этнические, клановые группы для борьбы с другими». Наоборот, по его словам, русский народ в его «имперском» варианте всегда «себя в полном смысле слова отдавал другим, жертвовал собой» ради других народов.

Опора на религиозные чувства – второй рецепт, который привез на Северный Кавказ Патриарх Кирилл. «Я хотел бы сказать еще о важных последствиях жизни в соответствии с Божиими заповедями, – сказал он 13 декабря после литургии в Казанском соборе Ставрополя. – Исчезнет всякая проблема в межнациональных отношениях, всякое напряжение с людьми, принадлежащими к другой вере, потому что у тех людей – те же самые заповеди». «У нас с вами общая база – единые нравственные принципы, – повторил свою мысль Патриарх уже муфтиям республик. – В духе этих принципов надо воспитывать народ».

Надо сказать, что правота этих утверждений вызывает некоторые сомнения. Ведь конфликты на Кавказе подогреваются как раз бурной клерикализацией, в данном случае исламизацией региона. Патриарх, излагая мотивы религиозных экстремистов на Северном Кавказе, привел аргумент радикалов, который, по его мнению, звучит убедительно: «Я верующий человек, а мне говорили: «Кругом безбожный, безнравственный мир». Получается, сам православный лидер признает, что дело не в недостатке религиозности жителей региона, а в характере обращения к вере. Можно вспомнить, что в дагестанском селении Губден, в котором постоянно происходят столкновения боевиков с силами правопорядка и подрывы смертниц (участники местного «джамаата» были причастны также к терактам в Москве в 2010 году), как отмечалось в СМИ, известен самой высокой концентрацией мечетей во всей России.

При этом Патриарх все равно убежден, что «секулярный, безбожный информационный поток, который обрушивается сегодня на людей, может создавать питательную почву и для радикализма». Глава РПЦ сказал муфтиям, что православные люди также «обеспокоены влиянием СМИ: включаешь телевизор, заходишь в Интернет – и видишь все то, что не соответствует убеждениям верующих». Он призвал представителей исламского духовенства совместно работать, «чтобы люди верующие действительно комфортно чувствовали себя в обществе, чтобы не было впечатления, что жизнь общества развивается по одним законам, а верующие живут в каком-то гетто».

Но о каком гетто идет речь? Если говорить об исламских анклавах в Западной Европе, то причина их появления – нежелание мусульман интегрироваться в общество, которое не отвечает их религиозным представлениям. Вспоминаются также российские «пензенские затворники», ушедшие в подполье в прямом смысле этого слова. Многие верующие настолько рьяно воспринимают религиозные нормы, что не способны примириться с тем, что другие люди живут по-своему, а общественная жизнь предполагает плюрализм и свободу мнений. Так что стоило бы скорее обеспокоиться адаптацией наиболее ревностных в вере людей к жизни в современном обществе, а не уповать на то, что «религиозное воспитание может заложить фундамент прочного межрелигиозного мира».

Член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко оценил высказанные Патриархом Кириллом рецепты разрешения проблем на Кавказе путем обращения к вере как популизм. «Такие заявления – это отписка, как говорили при советской власти, – сказал эксперт в комментарии «НГР». – Это ничего не решит. Особенно на фоне идущего ценностного обострения в России – стреляющих свадеб, и другого тому подобного». Сложно сказать, как воспримет встречи главы РПЦ с главами кавказских республик и муфтиями русское население края, стоящее перед лицом миграции с юга и масштабного строительства мечетей в крае. От общения с ним Патриарх, по сути, предпочел уклониться, хотя, например, на Украине охотно «шел в народ».

Впрочем, как отметил журналисту «НГР» первый заместитель президента Центра политических технологий Алексей Макаркин, заявления Патриарха о поддержке русского населения тоже «мало что изменят». Дело в том, что, по словам эксперта, «руководители нацреспублик и так всячески подчеркивают, что оставшемуся там русскому населению гарантируются его религиозные права». Рамзан Кадыров, присутствовавший 14 декабря на встрече с Патриархом в Пятигорске, в таких случаях обычно указывает на действующий в Грозном православный храм, который посещает немногочисленное русское население чеченской столицы. Как-то иначе повлиять на ситуацию, отмечает эксперт, уже вне возможностей главы РПЦ.

Настойчивые обращения Патриарха к мусульманскому духовенству как к союзникам, напоминания, что «многие из них оказали лично ему поддержку в очень непростое время, когда на Патриарха и на Русскую Церковь обрушились разного рода козни», по словам эксперта, говорят скорее о попытке сформировать какую-то общую платформу для защиты интересов религиозных организаций, чем о реальном вкладе в разрешение межнациональных противоречий в «горячем» регионе.