Юлия Качалкина Вечером во вторник на этой неделе в книжном салоне "Букбери" на Никитском бульваре выступал московский поэт Тимур Кибиров.
Концепт вечера никак не угадывался: в руках автора обреченно шелестел томик "Кто куда - а я в Россию┘", вышедший в издательстве "Время" в 2001 году. И оттуда ни под какую волшебную дудочку не выходили новые стихи. Выходили - старые, начиная с конца 1980-х. Уже бывшие и пережитые. Так что - лишь чтения. Мастерски озвученная игра фантазии.
За основу был взят цикл "Памяти Державина" - со всей присущей ему метафизикой обыденных вещей, в которой "Чайник кипит. Телик гудит┘". Можно по строчкам, как по мостику, попасть в творческую лабораторию: видим, все чаще сиживают на кухне в окружении скромных посуд и приобщаются простым и большим явлениям быта-бытия. И вокруг становится предметно.
Ритм кибировского стиха плюс манера чтения давали потрясающий эффект: зрителям "амфитеатра" было отлично видно официанта, прикорнувшего на локте за барной стойкой. Он сладко забывался.
К Кибирову нужно идти за чем-то большим, нежели рифма. Наверное, прямо - за философией. С вопросом: как нам жить? Провоцирует на это его лирика.
Примечательно, что на встречу с поэтом не пришел его так называемый "круг" - поклонники, соратники, идейные враги, наконец. Всеволода Емелина, Дмитрия Бавильского, Веру Павлову и Вадима Месяца, занимавших "партер", - где столики и можно пить кофе, - как ни старайся, а в цеховой близости к поэту не заподозришь. Но как-то гладко все прошло, без надрыва.
Забавно было наблюдать процесс неофициального общения за кадром: один поклонник с победным видом выложил перед героем дня целую колоду его сборников из "Пушкинского фонда" (тех, что все вместе и составили кубик "Времени"). Хотел подписать у кумира все. Но не преуспел.
На традиционный вопрос о планируемом Кибиров ответил, что станет продолжаться все в той же серии "Пушкинского фонда". Новая книга пишется, но еще не готова. На прозу, вопреки примеру Сергея Гандлевского, пока не решится. Хотя, раз публика об этом спрашивает, может, и прислушаться следует.
