Вы бредите, Беляев

Николай Беляев. Казанская тетрадь: Стихи таких разнообразных лет. – М.: Знак, 2007. – 160 с.

О поэтах – «деревенщиках» и «патриотах», за ресторанными столиками «печалующихся» о сирых, обиженных и спивающихся русских крестьянах, все мы давно наслышаны. А вот пример добровольного переезда известного поэта в бедное российское Нечерноземье у меня всего один.

Сам Николай Беляев, перебравшийся из стольного града Казани в деревушку Ворша на Владимирщине, ничего особенного в своем добровольном переселении не находит.

«Мы-то с тобой знаем, – втолковывает он мне, – что и в Сибири люди живут┘ А я как-то в Михайловском, в доме-музее Пушкина, услышал за спиной, как один из московских поэтов, глядя в окно на изумительный вид, открывающийся на реку Сороть и ее луга, ностальгически вздохнул: «Эх, в ссылочку бы сюда, годика на три!..» Так что переезд мой – никакой не подвиг!..»

┘О чем бы ни говорил стихотворец своим читателям, каких бы тем ни касался, по сути, это всегда рассказ о себе: что на душе, о чем она болит, к чему и кому рвется┘ Это общее место, азбука, трюизм. Который вовсе не теряет своей истинности.

Все, о чем пишет Беляев, – это прожитое и пережитое им лично. Этим дышит и живет каждая строка «Казанской тетради (стихи таких разнообразных лет)». Выход книги подгадан к знаменательной дате – 70-летию поэта.

Большая часть жизни Николая Беляева прошла в Казани – городе, бесконечно дорогом ему и сегодня┘

Казань, двуязыкая память
о битвах, набегах, погромах.
Город раздельных кладбищ
и общих братских могил.
Город студентов, знающих,
что параллельные – сходятся.
Город, в котором так
неожиданно,
неповторимо переплелись
хитроватый прищур Моллы
Насретдина,
беспробудная мудрость
Омара Хайяма,
лень Емели и огненный бунт
Емельяна...

До сих пор воспоминаю его выступления на наших университетских вечерах в начале 1960-х. Оба мы были студентами геологического факультета: я – желторотым первокурсником, он – дипломником кафедры геофизических методов поисков и разведки полезных ископаемых. Помню стихи о сосне, которая разорвала веревки, что ее опутывали, и ушла вон со двора┘

Сосна ушла? Вы бредите,
Беляев!
Ушла, по лужам волоча белье!
Она ушла, хоть так и
не бывает.
Ушла и все! Я счастлив за нее!..

Поэт немало поработал потом в полевых экспедициях – в Кузнецком Алатау, в Сибири, на Урале, побывал в Якутии и в Туркмении. Искал алмазы в прибайкальской тайге и золото на Алтае... Переборола тяга к поэзии. Однако походы и привалы, тропы, проложенные впервые, и нежданные-негаданные находки и открытия – все это есть в его стихах. О геологии, точнее, о ее человеческом лице Беляев пишет и сегодня. Но я не готов назвать его певцом таежных маршрутов с рюкзаком за спиной, палаток, балков, вагончиков┘ Как не могу и окрестить поэтом-деревенщиком, хотя о деревне Беляев пишет много и с полным знанием дела:

Избёнка – бедёнка, да банька –
беданька,
в хозяйстве – Буренка,
да кошка
Матанька,
два белых котенка, да куры –
бедуры.
Еще – огородик, где можно
с натуры,
с репьев и в малиннике
дикорастущем
писать незабвенные райские
кущи,
а можно натурой чуток
подкормиться┘
(Но это уж если совсем
не лениться,
а вкалывать, гнуться,
шустрить, как синица.
Спасибо картошка – бедошка
родится!).

┘Николай Беляев, выпускник Высших литературных курсов и автор десятка поэтических сборников, в течение четверти века консультировал начинающих поэтов в республиканском отделении Союза писателей. И открыл многим из них дорогу в литературу. И вот в начале 1990-х, в разгар националистических разборок, один из бывших подопечных обозвал его «┘оккупантом, которому нечего делать в суверенном Татарстане». Незаслуженно обиженный поэт хлопнул дверью – не просто вышел из Союза писателей Татарии, но и с женой-татаркой, сыном и дочерью уехал в бедное российское Нечерноземье.

Эта часть России
зовется издавна владимирским
опольем
и красотой своей известна
миру,
хотя повсюду – красота своя.

Россия практически не знает одного из самых совестливых стихотворцев. В Москве до «Казанской тетради» у него выходила только одна книжка – он умел поддерживать молодых, но не умеет суетиться и хлопотать за себя самого.