НГ-EL
|
| Фото Андрея Щербака-Жукова |
Конечно, для многих россиян в последние два десятилетия имя Эдуарда Лимонова было связано в основном с политикой, причем, довольно часто в скандальных ее проявлениях. Однако важно то, что, несмотря на эту деятельность, которой он отдавал все силы, для людей поколения 90-х он оставался, в первую очередь, поэтом и писателем. И не просто поэтом и писателем в казенном понимании, который протирает за столом штаны и рукава в потугах создать великий краеугольный труд, который плитой стремительно рухнет на плечи потомков. Лимонов был утонченным богемным ценителем прекрасного, и одновременно – изящным творцом своей жизни. Он писал литературу не ради литературы, а литературу ради жизни. Почти всего его прозаические вещи написаны о себе и про себя, в жанре нон-фикшн. И неспроста. Дело в том, что его жизнь сама по себе может быть в какой-то мере приравнена… ну, скажем, к жизни Казановы. Она сама по себе была как литературное произведение, и ему не нужно было плодить дополнительные мнимые сущности.
Вспоминается эпизод из политической жизни Лимонова десятилетней давности. Приставы пришли на квартиру описывать его имущество. В итоге имущества оказалось на сумму около 14 тысяч рублей, и позже писатель подал иск в суд, чтобы ему вернули двенадцать предметов, которые были ему нужны для работы и жизни – в их числе пишущая машинка, настольная лампа, стационарный и три мобильных телефона. Согласитесь, это немало говорит о человеке. Человеке, который шел по жизни, как по карнизу крыши. Он всегда балансировал на грани, умел изменяться, изменяться и удивлять. В 1992 году взорвал сознание советских людей, и в особенности, подростков легендарным скандальным романом «Это я – Эдичка». И главным в этом романе было отнюдь не самолюбование, не эгоцентризм, которые, впрочем, конечно же, создали ту необходимую острую атмосферу эпатажа, и даже не обсценная лексика, а тот феноменальный прорыв искренности и свободы в рассказе обо всем – о любви, о бедности, об отчаянии и воплощении.
В конце 90-х, когда Эдуард Лимонов вернулся в перестроечную Россию, все сладострастно жаждали видеть «молодого негодяя», а он вдруг, после богемного парижского жития-бытия обернулся интровертным рафинированным интеллектуалом. Ну а потом, позже стал лидером политической партии, разбередившей умы немалого количества российской молодежи. Эту историю уже все знают. Но сейчас вспоминается другое. То, что во многих своих романах, в том числе в «Книге мертвых», он правдиво, с некой злой и саркастичной оголенностью, но и с любовью описал свое поколение, судьбы многих друзей, знакомых, жен и возлюбленных – известных и неизвестных. И теперь – добавим легкую ноту сентиментальности – они удовлетворенно взирают на автора со страниц его книг. А последние годы жизни Эдуарда Лимонова, кстати, были ознаменованы поэтическим ренессансом, который, верится, еще оценят и разберут литературоведы: вышли две поэтические книги: «Девочка с желтой мухой» и «287 стихотворений». Откуда и цитата:
Я презираю хлебоедов!
Зато трагически просты,
Кто жжет с утра, не пообедав,
Врагов, дороги и мосты…
Поскольку нео-гегельянец,
Поскольку я сверхчеловек,
Люблю я смерти пьяный танец
На площадях и в устьях рек…
Талибы, или не талибы,
Война красива и проста…
А вы бы повернуть могли бы
Тот ключ с улыбкой на уста…?
Дарья Гармоненко 
комментарии(0)